ПАВЕЛ: Пока у немцев будет работать генератор – у нас будет свет. А вода в колодце.
РОГОВ: Когда немцы узнают, что здесь есть люди, свет обрежут.
ПАВЕЛ: Это ничего не даст. В подземелье идет четыре линии кабеля. Один обрежут, три останется.
ЖИРОВ: Хитро.
Маша ставит на стол чайник и четыре металлических кружки. В миску из небольшого мешочка выкладывает сухари.
ПАВЕЛ: Ели давно?
ЖИРОВ: Да… дня два точно маковой росинки во рту не держали.
Рогов бросает на капитана осуждающий взгляд. Но тот не замечает этого.
ЖИРОВ: Я привычный. Бывало, когда путина… пока трюмы рыбой не забьешь – не до еды было. А вот товарищ Рогов…
РОГОВ: А что Рогов?
ЖИРОВ: Когда я, извиняюсь, свои «макароны по-флотски» вспоминал, он такими матами ругался, что наш боцман Савченко позавидовал бы. А он в этом деле асом был.
Все смеются. Маша ставит на стол банку тушенки и протягивает капитану Жирову нож. Тот принимается открывать банку.
РОГОВ: Откуда такое богатство?
МАША: Здесь нашла. Видно, начальник медсанчасти был запасливым. Но скоро закончатся…
Маша разливает чай по кружкам и садится за стол.
МАША: Приятного аппетита. Но… очень не налегайте. Это опасно после голодания.
Жиров и Рогов набрасываются на еду. Заметив, что Павел и Маша пьют только чай, Жиров ест медленно. Еще через некоторое время так же ест Рогов.
ЖИРОВ: С таким питанием мы долго не протянем.
ПАВЕЛ: Недалеко отсюда есть склад с НЗ. Там одежда, продукты… на случай войны.
ЖИРОВ: Пришло время туда наведаться.
ПАВЕЛ: Но дорога на склад засыпана камнями после бомбежки. Я со своей рукой попробовал разобрать завал, но…
ЖИРОВ: Не проблема, макароны по-флотски. У меня руки целы… И у Рогова.
Рогов принимается за чай.
РОГОВ: Нужно разведать обстановку на острове.
ПАВЕЛ: Не проблема. Я досконально знаю остров. Все подземные коммуникации проектировал лично. Поэтому ориентируюсь здесь хорошо.
РОГОВ: Даже в темноте?
ПАВЕЛ: Да.
Жиров берет кружку с чаем и пересаживается с табурета на деревянный лежак. Откидывается назад к стене.
ЖИРОВ: А оружия ты тут нигде не припрятал, лейтенант?
ПАВЕЛ: К сожалению, только снаряды для артиллерийских орудий.
ЖИРОВ: Так давайте их подорвем к чертовой бабушке.
ПАВЕЛ: Нельзя. Вместе с немцами погибнут пленные женщины, которые каждый день немцы выводят на работы.
РОГОВ: Какие работы?
ПАВЕЛ: Расчищают территорию.
РОГОВ: Обустраиваются. Значит, Собираются здесь долго сидеть.
ЖИРОВ: Да… С голыми руками с фрицами не повоюешь.
РОГОВ: Давайте сначала добудем пропитание, а потом подумаем об оружии. Голодный солдат – не воин.
ЖИРОВ: Согласен.
25
Рогов и Жиров таскают камни, расчищая проход к продовольственному складу. Камни растаскивают вдоль подземного коридора, который освещается лампочкой. Разгоряченные, они не замечают прохлады, царящей в подземелье. От их разгоряченных тел идет пар.
26
На центральной площади деревни стоят Яковлев и Майер. Из домой выгоняют пленных женщин. Немецкий диверсант, орудуя прикладом автомата, выталкивает со двора заброшенного дома тетку Веру. От удара она падает.
ПЕРВЫЙ: Schnell. /Быстрее./
Женщины выстраиваются в линию на площади. Перед ними проходит Яковлев.
ЯКОВЛЕВ: Милые дамы, если вы будете бойкотировать работы, я прикажу вас всех расстрелять.
ВЕРА: А ты пробовал три дня не жрать, Ирод, и пахать на твоих работах, что лошадь.
Яковлев останавливается перед теткой Верой.
ВЕРА: Стреляй, все равно сдохнем ни сегодня, так завтра.
