– Рубины… – изумлённо проголосил. – Неужто с Тарна?
– Да, путник. Все рубины Водамина привезены с этого острова, что на западе. Не зря остров Тарн называют Рубиновым. Но эти… я не сумел их достать, хоть и пытался.
– Рубиновый… – задумчиво, вглядываясь в бездну камней, пробормотал Эйлу. – Я слышал, он носит это имя лишь из-за бурых и рубиновых водорослей неподалёку.
– Отнюдь нет, не только. – цокнув, ответил кузнец.
Переведя глаз от камней, парень продолжил осматривать меч. Гарда выполнена в виде крестовины с загнутыми к острию кончиками, которые не допускали соскальзывание вражеского меча при скрещивании в бою. Благодаря несколькоступенчатой закалке, клинок, в отличие от эфеса, на свету играясь переливался и казался серебряным. Меч обоюдоострый и не имел дола. Ближе к рукояти, на клинке нанесены строгие эльфийские узоры и золочёные письмена на непонятном языке, поверх которых что-то варварски выдолблено на древненордосе. Настолько красивого произведения кузнечной мысли герой ещё не видывал. Меч сразу пал ему в душу. Он взял полуторник в руки и попробовал засунуть в самодельные ножны. Идеально. Достаточно лёгкий, словно одноручный, он имел специфический центр тяжести, позволяющий наносить мощный режущий удар.
– Я согласен, но ножны оставь себе на память, мои вполне подходят.
Ножны меча – перекованы, менее приметные, нежели в первом, родном варианте. Ныне те из тёмного дуба, поверх которого была обитая сталью чёрная кожа. Они громоздкие и не позволяли быстро извлекать его из-за спины, нежели кожаные ножны героя. Отдав за меч нагрудник с наплечниками, плут сумел выторговать и стальной кинжал с тёплым меховым плащом. Свой же плащ – он аккуратно сложил в освободившийся мешок. Пришлось отдать и медь, в кармане теперь пусто.
– Сумрак, значит. Мы с тобой определённо подружимся. – сказал Эйлу, убрав меч в ножны.
Ежесекундный холодок промелькнул по руке, что держала его. Напоследок кивнув кузнецу, парень выдвинулся в путь.
– Чёрт! Только что тут лежали! Куда я мог деть ножны… – тихо пробормотал мужчина позади.
***
Выйдя из запутанных павильонов крепости, герой спустился по лестнице во двор и, желая осмотреть столицу получше, двинулся прямо. Перед его взором явилось немалых размеров здание-штаб городского гарнизона, расположившееся слева от лазарета, а между ними – рама с воротами, ведущими в самую глубь городской канализации. Но зданием строение то тяжело назвать, поскольку оно больше замкоподобная крепость, собравшая в себя верхушку рыцарских чинов, нежели небольшой форт, коим виднеется снаружи. Тут парень вспомнил о награде за гномов, после чего решил спуститься вниз, оставив всё, включая осмотр города, на потом.
Капли падали с потолка. Внизу оказался т-образный коридор, – путь в саму водосточную систему и во что-то наподобие местного притона нищих: небольших размеров длинный коридор, в каменных стенах которого были выдолблены комнаты, собравшие всех бездомных и больных, не удосужившихся обзавестись домом на поверхности, жителей.
«Какой здесь повис ужасный смрад и сырость».
Почувствовав косые взгляды и тихое перешёптывание, Эйлу посмотрел в противоположную сторону.
– Проклятые наёмники… Город уже трещит от них по швам… – осмелился кто-то рявкнуть в спину.
Хартинсон не обратил внимания. Тихое перешёптывание сменил стук разбивающихся капель. Подойдя к очередной решётке, он встретил одинокого стражника, заточённого по ту сторону.
