КИРА В ФОКУСЕ - страница 16

Кира серьезно взялась за этот вопрос и поставила ограничения на время использования некоторых приложений. Хотя ограничения эти легко можно было обойти, постоянно меняя настройки в сторону увеличения времени, а также используя браузер вместо приложения, все же это способствовало снижению экранного времени и поддерживало усилия внутренней дисциплины по исполнению этого наполеоновского плана.

Вечером того же дня Кира (свободная, поскольку Дениску забрал папа) поехала ужинать с Диной в кафе, которое последняя давно хотела опробовать. Зайдя в заведение, Кира сразу же поняла, что оно веганское. Это было видно по стенам, украшенным увеличенными копиями газетных вырезок с соответствующим содержанием. В меню числились интересности вроде “веганской утки”. Ее-то она и заказала. К вегетарианству и веганству Кира в целом относилась с пониманием и интересом, даже несколько раз сама пробовала, но все как-то не складывалось. То мама начинала давление на нее с присказками о низком гемоглобине, то на праздниках надоедало постоянно оправдываться и привлекать к себе внимание, то друзья звали на шашлыки, и есть там укроп с помидорами было грустно.

Дина была совсем другой. Кремень, не женщина. Она как решила в пятнадцать лет, что не будет есть никаких живых существ, так и много лет беспрекословно следовала своему плану. И так было во всем. Когда она решила пробежать полный марафон (42 километра, на минуточку), она взяла и пробежала. Подготовила многомесячный план тренировок, и пробежала. Без закатывания глаз, без псевдомотивирующих постов. Просто наметила план и тихо его реализовала. На стандартные вопросы типа “умрешь от анемии” или “животных все равно будут убивать”, у нее были четкие и аргументированные ответы типа “железо я получаю из цельнозерновых культур, бобовых и овощей, с добавлением лимона для усвоения витамина C” и “моя задача – демонстрировать свою позицию как потребителя, в противовес полной безучастности”.

За это Кира ее и любила. За ясность, цельность и скромность. К Дине можно было прийти за дельным советом. Да, ей не хватало теплоты, у нее тяжело было поплакать на плече, потому что вместо ожидаемого людьми “Да, он козел, хочешь чаю?” она обычно выдавала что-нибудь такое: “Так, поссорились? Расскажи факты. Угу, поняла. Ну, его тоже можно понять, ты надавила на больную мозоль, это его триггернуло. Я бы посоветовала записать все пункты и проговорить с ним сегодня же”. К таким советам нужно было быть готовой.

Дина не прощала слабостей: ни себе, ни другим, и это было ее слабостью. Однако с ней рядом хотелось быть такой же честной перед собой и другими, такой же ответственной, и, по мнению Киры, Дина поднимала свое окружение на новый уровень. Кроме того, Дина любила Киру. За то, чего сама была лишена. За почти физически исходящее от нее тепло и уют. За то, что Кира всех принимала: и буквально (ее дом был открыт для гостей, даже без предупреждения, и у нее в холодильнике всегда была вкусная домашняя еда, а в навесном шкафчике – шоколадные конфеты и ароматный чай с бергамотом или чабрецом), и фигурально (она слушала, гладила по голове, не осуждала, вкусно пахла и давала надежду).

Дина не очень любила готовить, редко приглашала гостей в свой геометрический и минималистичный интерьер, да и вообще тяжело впускала новых людей в свое пространство. Ей было комфортно одной или в компании избранных друзей, которых можно было пересчитать на пальцах одной руки. И ей было хорошо с ее Максимом. Часто они молчали, каждый думал о своем или занимался чем-то своим, и это был ее мир.