Но это был только первый звоночек — то, что Мика не оправдывалась, хотя сделать это было легко, и ничего не пыталась никому доказать, только подливало масла в огонь. Регина оказалась из тех, кто постоянно ищет себе жертву, а найдя, начинает её исподтишка третировать. Многие на их потоке были в курсе происходящего, и Мике искренне сочувствовали. Но и у Регины были приспешники-болельщики. Так что нехорошее развлечение приобретало иногда характер травли. А то, что её предал Дэн, поначалу Мику просто подкосило. Если бы не Сашка, не Алька и ещё несколько человек, она бы ушла или хотя бы взяла академический отпуск. Но это был не выход. Выход один — выстоять.
Она не могла изменить ситуацию, поэтому пыталась изменить себя. Получалось плохо.
***
— Эй, ты что, уснула? — вывел её из задумчивости голос Романа.
— Что? Ой, извини, что-то у меня голова разболелась. Пойду-ка я действительно спать. Иначе завтра буду никакая.
— Я тебя провожу. — Он встал и протянул ей руку.
Мика хотела возразить — в конце концов, до их домика рукой подать, всего метров сто. Но внезапно ей пришла в голову забавная мысль. А что, если Ромка Кайсаров чем-то сродни Регине? Нет, вряд ли он способен на такие пакости, как Региночка. Просто подсознательно соперничает с отцом — таким успешным и талантливым. И не просто так он отправился за ней к костру, и провожать собрался тоже не просто так.
Скорее всего, эта догадка была чушью, просто она зациклилась на своих проблемах с Региной. Но можно и проверить.
Неужели в ней, наконец-то проснулась женская стервозность? И хорошо это или плохо?
Во всяком случае, к своему домику Мика отправилась, не прячась в тени. Она демонстративно протащила Ромку мимо веранды, на которой продолжали пить и петь. И не сомневалась в том, что их заметили, все, кто там был.
— Черт, комары кусаются! — пожаловался младший Кайсаров. — А луна сегодня какая…Красота!
Луна была действительно эффектная, хотя уже слегка ущербная. И комары кусались даже через свитер.
По дорожке, освещаемой одиноким фонарем, они подошли к домику. Мика открыла, было, рот, чтобы сказать Ромке, что тому пора возвращаться. Но не успела — прямо на них из темноты выскочила довольно объемистая фигура в белом. Она налетела на Мику и на ощупь оказалась мягкой и теплой.
— Ой! — вскрикнула фигура слабым голоском. И добавила: — Извините!
— Ничего, — пробормотала Мика, отстраняясь.
— Что-то случилось? — спросил Ромка, разглядывая наряд незнакомки, никак не подходящий для появления в общественных местах. Проще говоря, на ней была ночная сорочка и пеньюар.
— Нет, нет… Просто я испугалась. Сама не знаю, чего. Вот и убежала. Теперь боюсь возвращаться.
— Откуда вы убежали?
В свете фонаря и луны лицо женщины казалось театральной маской — широко распахнутые глаза, кривящийся рот. Похоже, она была на грани истерики, но пока держалась.
— Из дома. Это там, — она махнула рукой куда-то назад. Мика глянула ей через плечо, но ничего, кроме зарослей крапивы, за которыми заканчивалась территория базы отдыха «Буратино», в темноте не разглядела. Их дачка была крайней.
— У вас попить не найдется? — внезапно спросила женщина. — Я бежала… долго. Во рту пересохло.
— Пойдемте, — кивнула Мика. — А ты, Ром, возвращайся, пожалуй, мы тут и сами разберемся.
Младший Кайсаров с явным сожалением пожал плечами, и, оглядываясь, ушел. Девушка, которая нравилась ему на позапрошлой неделе, была далеко. И вряд ли она будет ему так же нравиться, когда он вернется из этого богом забытого Кутьевска. Поражаясь собственному непостоянству, Роман тяжко вздохнул. Он ненавидел, когда его считали «мальчиком-мажором», и сам постоянно давал для этого поводы.
