И я стал следопытом (ну, по Куперу) и чётко просмотрел: медведь, свернув с дороги, двигался с краю, незаметно, мне навстречу, и свернул в лес, когда убедился, что я исчез. Я ещё сколько-то прошёл по его следам, и потом что-то меня толкнуло: хватит. Словно голос чей-то тихо, но очень внятно: хватит, возвращайся. Я послушно остановился и, постояв некоторое время, осматривая уходящую вниз сырую ложбину (туда вёл след, в ельник), повернул назад.
Вернулся на дорогу и, подобрав бензопилу и бачок, пошёл к вагончику. Уже тут было не до работы. В вагончике убрал в чемодан ружьё и сварил себе чифир, а скоро и бригада вернулась с трассы, и мы стали ужинать…
Справка
Медведь летом не нападает на человека. Может разгоняться до скорости 70 км/ч.
Раненый медведь смертельно опасен.
Вопрос: Я знал об этом?
Ответ: Да, знал.
Вопрос: Так что же это было?
Ответ: Испытывал судьбу.
Вопрос: Ты понимаешь, насколько медведь был умнее тебя и даже порядочнее тебя?
Ответ: Да. Да. Да…
Морошка?
С той поры не могу её видеть, во мне поднимается волна отвращения.
Но вот вопрос, который доставляет нравственное мучение, – ЗАЧЕМ я хотел отобрать жизнь у нормального лесного жителя? Зачем?
И – нет ответа. Оказывается, я не знаю, зачем хотел убить медведя.
Оказывается, я не охотник.
– Будем участвовать, – сказала руководитель студии.
Тема такая. Конкурс «Артист душой», администрация решила, что надо принять участие, показать себя.
Если партия сказала – надо, комсомол ответил – есть!
– Только без бумажки.
Это уже лично в мой адрес.
– Извольте текст выучить, там немного… надо тренировать память… это как мускулатура – если не тренировать – она дряблая становится…
Ну, этого можно бы и не говорить, это я и без тебя знаю.
Но текст тексту рознь.
Одно дело пушкинский текст, а совсем другое дело – этот вот…
Ну что… если партия сказала – надо… смотрим текст:
Позови меня тихо по имени,
Ключевой водой напои меня.
Отзовётся ли сердце безбрежное,
Несказанное, глупое, нежное.
Снова сумерки всходят бессонные,
Снова застят мне стёкла оконные.
Там кивает сирень и смородина.
Позови меня, тихая родина.
Припев:
Позови меня на закате дня,
Позови меня, грусть печальная, позови меня.
Позови меня на закате дня,
Позови меня, грусть печальная, позови меня.
Знаю, сбудется наше свидание,
Затянулось с тобой расставание.
Синий месяц за городом прячется,
Не тоскуется мне и не плачется.
Колокольчик ли, дальнее эхо ли?
Только мимо с тобой мы проехали.
Напылили кругом, накопытили,
Даже толком дороги не видели.
Вот такой текст.
Я честно пытаюсь понять – о чём?
Бросается в глаза: «Не тоскуется мне и не плачется»…
Странно. Так что ты тогда скулишь?
О чём ты?
Если и не тоскуется, и не плачется – тогда ты весел… разве нет?
А выходит, что нет… так как?
Строчку из Есенина стянул, уворовал… напылили, накопытили…
Ты бы водки, что ли, выпил.
А этот синий месяц?
Ты где такое чудо видел – синий месяц?
Ты, может, дозу принял? Косячок не тот выкурил?
Месяц за городом прячется?
Белая горячка?
Грусть печальная, да?
А радостная грусть – бывает?
Ну и т. д.
Короче.
Мой мозг отказывается запоминать эту хрень, понимаете?
Мой мозг принимает только качественную пищу, а дерьмо и отраву всякую принимать отказывается.
Пушкина принимает, Лермонтова принимает, Есенина, Рубцова… а вот это – извините…
Понимаете?
Вот так у меня голова устроена, понимаете?
– А вы попробуйте выключить голову, – робко советует руководитель. – Ведь народу-то нравится песня.
![Bo][ing Day истребить «колхозника»](/uploads/covers/fe/bo-ing-day-istrebit-kolhoznika.jpg)
