Усилия Баленовых не пропали даром: промучившись почти месяц на чемоданах, они наконец получили достойное жилье из госрезерва – просторную трешку на соседней улице, в десяти минутах ходьбы от школы. «Не было бы счастья, да несчастье помогло», – удовлетворенно приговаривала мама Галя, старательно обустраивая новое жилье.
Вот только лично Никите несчастье помогать отказывалось. В первые дни занятий в новой школе сверстники приняли Никиту скептически, и это было вполне объяснимо. Он тоже отнесся бы к новичку, да еще прибывшему в восьмой класс, предельно настороженно. Но чего Кит никак не ожидал, так это насмешек учителя.
На уроке физкультуры после обычной пробежки и разминки физрук затеял прыжки через козла. Никита до сегодняшнего дня благополучно отлынивал от этого легендарного спортивного снаряда, но теперь, похоже, опасного прыжка не избежать. Встав в шеренгу одноклассников, он мысленно проделывал этот злополучный прыжок вновь и вновь, но, когда подошла очередь, тело отказалось подчиняться. От козла оттолкнуться ему удалось, а вот развести ноги – не получилось. Никита пролетел мимо снаряда, обогнув его по касательной, и плюхнулся на пол рядом с матами.
По залу пронеслись смешки, улюлюканье, и кто-то из ребят выкрикнул: «Китти!» Не успел Никита обидеться на девчачье прозвище, как учитель физкультуры, склонившись над ним, с подковыркой спросил:
– Что ты ведешь себя, как девчонка? Ноги раздвинуть не можешь? Как тебя, говоришь, зовут – Китти?
– Я первый раз прыгал через козла, – объяснил Никита, поднимаясь с колен.
Он был готов провалиться сквозь землю, а одноклассники веселились вовсю: у них появился козел отпущения.
– Ну, значит, теперь тебе придется тренироваться с козлом, – физрук злорадно ухмыльнулся, – пока его не перепрыгнешь, Китти.
Обида занозой засела в душе Никиты, хотя он и понимал, что его способности по физкультуре были не ах. Но мальчишку подстерегала новая напасть: предмет, в котором он чувствовал себя как рыба в воде, лишь подтвердил его репутацию неудачника, превратив в глазах одноклассников в полного лузера.
На очередном уроке литературы Ирина Павловна всерьез взялась за классные сочинения по тургеневской «Асе», выискивая самые разнообразные ошибки и недочеты, благо это было нетрудно. Учительница не на шутку разошлась, воодушевляясь собственными ироничными замечаниями по разным адресам. Ее зеленые глаза, оттененные песочного цвета шейным платочком, весело щурились. Завязанные в тугой узел на затылке рыжеватые волосы обрамляли разрумянившееся лицо мелкими завитушками. Подрагивая, они давали понять, что их хозяйка еле сдерживает смех. Но вдруг Ирина Павловна посерьезнела.
– А вот сочинение новенького ученика – Никиты, кажется? – я хочу похвалить! И идея произведения раскрыта, и герои полно охарактеризованы, и даже художественные приемы указаны. Особенно мне понравилось вот это место: «Повесть построена, как будто музыкальное произведение, в котором переплетается несколько мотивов. К мелодии играющей по Рейну луны присоединяются звуки старинного ланнеровского вальса, а затем они дополняются мотивом полета. А заканчивается произведение поэтическим образом цветка гераниума, долгие годы хранящего аромат и передающего веру Тургенева в неистребимость любви».
– Эй, новенький, тебе кто сочинение писал, Пушкин? – крикнул с места местный заводила Денис.
