Мамочка.
Все эти доводы меркнут на фоне одного неоспоримого факта.
У мальчика карие глаза.
Я узнаю их из тысячи. Насыщенный оттенок темного шоколада с черным ободком. Яркие глаза, запоминающиеся. Принадлежащие древнему аристократическому роду. Глаза Элены Моретти.
– Мамоська! – Малыш обхватывает своими ручками заплаканное лицо Кейт и хмурит бровки. – Ты пвачешь?
Кейт бодрится, торопливо стирает с лица соленые капли, но слезы непрерывным потоком текут по щекам.
Лифт за моей спиной оповещает о прибытии еще оного зрителя этого театра. Мои легкие начинает колоть, и я с запозданием понимаю, что все это время не дышал. Делаю попытку, горло перехватывает, голова кружится.
Неужели это не сон?
У меня есть сын…
Сколько ему? Два или около того?
Интересно, а Кейт сказала ребенку, кто его отец?
Сердце покрывается ледяной коркой.
Конечно, нет.
Судя по тому, какими испуганными глазами малыш рассматривает меня сейчас…
Мой сын…
В поле зрения появляется Лилит. Она замирает, глядя на эту сцену и за секунду схватывает, кто тут действующие лица. Оторопело смотрит на меня, и я с запозданием и ноткой облегчения понимаю:
Она не знала.
Кейт не говорила ей.
– Кейт? – взгляд Лилит медленно переползает с меня на обнимающихся мать и малыша. Она сдавленно шипит, потом прочищает горло и повторяет. – Кейт…
Эта сучка оборачивается и затравленно смотрит на сестру, продолжая держать ребенка так, будто здесь служба опеки, которая хочет отнять его.
Взгляд голубых глаз полон отчаянья и стыда, и я убеждаюсь, что Кейт не раскрыла карты сестре.
– Кейт! – Градус накала повышается, Лилит уже с трудом держит себя в руках. Кейт, словно почуяв приближение урагана, понимается на ноги и легонько подталкивает малышка Хэнку. Тот заводит его в квартиру.
– Ты! – Лилит кричит эту фразу, а затем резко поворачивается ко мне и впивается в мое лицо полным ярости взглядом, но только на секунду. В следующую она уже бросается на меня с кулаками, и я едва успеваю блокировать пару ее выпадов, прежде чем Хэнк оттаскивает свою девушку. – Ты! Как ты мог? Ты тронул мою сестру! Я ненавижу тебя! Ненавижу!
Крик режет перепонки. Не удивительно, что она своей истерикой напугала малыша. Тот заплакал как маленькая сирена и оторопело застыл, подняв ручки вверх, чтобы поскорее оказаться у матери. Кейт поднимает моего сына и спешит унести его, чтобы успокоить. Я бросаю короткий взгляд на Хэнка, и тот кивает, поняв меня без слов. Он удерживает подругу, пока я не закрываю дверь их квартиры изнутри. Щелкаю замком.
Прислоняюсь к ней спиной и прикрываю глаза. Мне нужна чертова передышка. Слишком много потрясений за последние пятнадцать минут. Встреча с Кейт вызвала во мне противоречивые эмоции. Не так я представлял этот момент встречи с убийцей. Но… Черт, меня будто закоротило. Желание придушить ее быстро сменилось другим, и я потерял контроль над ситуацией. Потерял контроль над собой.
Но это все мелочи, по сравнению с тем фактом, что она родила от меня ребенка.
Нет, безусловно, когда я спал с ней, я понимал, к чему это может привести. Но тогда в Италии все было иначе. Я понимал, что даже если она забеременеет, это будет только к лучшему. Но я не мог представить, что ей удастся сбежать от меня, всадив мне пулю промеж ребер. А теперь вот… Чёрт, а что теперь?
Впервые в жизни, я не знаю, что делать.
Все мои планы к чертям рухнули. Но одно я знаю наверняка.
