— О, это мы любим. Что сделать надо?
— Слушай, — отмахиваюсь от шлюх, Риты и на выход спешу, киваю Славе, который меня возит, если бухой, и еду в отделение.
Пора показать одной смелой девочке, что в этом городе для нее может существовать только одна справедливость.
На моем члене.
15. Глава 15.
Меня довезли до нужного отделения за считанные минуты. Я вошел внутрь, прекрасно зная, что каждого из этих малохольных могу вертеть на своем хую. Это раньше я был шпаной и бегал от людей в форме. Теперь эти люди бегают за мной.
Это ли не успех.
— Там? – киваю на проход, откуда мелодичный смех доносится. Это еще больше злит. Со мной она, блядь, не смеется. Со мной она только ноет и кричит «не надо».
Посмотрим, как она запоет, когда эти бравые ребята по кругу ее пустят. Прямо за решеткой.
Что тогда от нее останется? Прогнется ее стержень, которым она так гордится.
Я буду единственным, кто будет готов принять истраханную пизду. Единственным, кто еще на нее согласиться посмотреть.
— Что делать? — спрашивает парень. Сопля еще. Но правила уже знает.
— Покажите девочке, что такое настоящее изнасилование. Но сначала одежду на ней срежьте и заставьте танцевать.
Парень морщится. Соня понравилась? Пиздюк. Завтра же пойдет отсюда с голым задом. Лейтенант хуев.
Нравится ему Соня.
А она, смотрю, всем нравится. Пока не строит из себя милую простушку. Но я вижу ее другой. Сексуальной, развратной, в черном белье с подвязками, которая манит к себе, раздвигая ноги в приглашающем жесте. Я бы на пилон ее отдал. Прямо дико хочу посмотреть, как она будет задом крутить.
— Вопросы?
— Нет. Ей вроде как не привыкать же, — он задает фактически прямой вопрос о том, правду ли она говорила, а я отвечаю прямым взглядом, не собираясь увиливать.
— Не привыкать.
Я остаюсь в проеме, смотря чуть сбоку на тонкий профиль, на корзинку в ее худых, бледных руках. Невольно пялюсь на свои, остро ощущая дискомфорт.
Она такая вся чистенькая, такая беленькая, словно стеклянная статуэтка, на которую не ложиться грязь, которой я хочу ее замарать.
Лейтенант подходит к своим коллегам. Инфа перекидывается ко всем. И я почти вижу, как атмосфера непринужденности рушится на глазах, моментально превращаясь в зыбучие пески. Вижу, как красная шапочка забрела не туда.
— А знаешь, что, — заговорил один из них. Высокий. Чуть смуглый. – Мы не можем принять твоего заявления, пока не осмотрим тебя.
Рот Сони открывается, челюсть почти падает до пола.
— Тогда нужен врач.
— А я почти врач, — смеется другой, в его глазах голодный блеск, а в голове Соня уже распятая на все пять членов. – Курсы медика проходил. Раздевайся.
— Нет, вы же шутите, — в глазах ужас, и я буквально питаюсь им, потому что он относится не ко мне. Думала пришла к бравым защитникам, а оказалась в стае гиен.
— Ты нас за клоунов принимаешь? – лейтенант бьет по ее корзинке и оттуда очень символично сыпятся наливные яблочки. Она пытается их собрать, роняя слезы, но один из парней пихает ее пахом в зад, имитируя секс. Лейтентант дергает ее за руку, роняя на пол и тащит в камеру. Она орет, сопротивляется, а я не могу понять, что чувствую. Должен возбуждаться же, мне всегда нравилось смотреть порно не для всех. Но в голове только одно. Это же Соня. И сейчас ее увидят все. Они увидят идеальные сиськи, они будут лапать то, что принадлежит только мне.
— Раздевайся! Нужно осмотреть, как тебя насиловали…
