– Я собираю новых. Но ты – нужен мне как один из первых.
Левиафан посмотрел в темноту позади себя.
– Я жил в пульсе самой глубокой бездны, Люцифер.
– Здесь нет ни времени, ни смысла. Только истина. И она проста: всё, что поднимается, – падёт. И снова поднимется, лишь чтобы пасть ещё ниже.
Люцифер подошёл ближе.
– Тогда поднимись со мной ещё раз.
– Не как проклятый. Не как зверь. А как князь нового мира.
Тишина. Левиафан прищурился. Его глаза на миг стали… бесцветными, как глубины без дна.
– А если я откажусь?
– Я всё равно построю трон, – ответил Люцифер. – Но ты будешь петь для него из тьмы.
Долгая пауза.
И наконец – ухмылка.
– Сколько раз мы играли в это, а, Люцифер?
Он протянул руку – узкую, с длинными пальцами.
– Хорошо. Еще один раз. Один последний круг. Я с тобой.
В старой библиотеке на третьем этаже заброшенного особняка горел свет. За окнами гремел дождь, но внутри всё было тихо. Музыка лилась с граммофона – старая пластинка, едва не шипящая от времени. Шелест страниц, запах пыли, вина и дешёвых сигар.
Астарот сидел в кресле с бокалом красного. Его человеческий сосуд был безупречен – белая рубашка, черные брюки, рубиновый шарф, очки в тонкой оправе. Волосы гладко зачёсаны назад. Он не выглядел демоном. Он выглядел как искусствовед или коллекционер, который знает нечто, что погубит тебя, если ты спросишь.
– Я знал, что ты придёшь, – не оборачиваясь, сказал он.
– Шаги твоего эго слышны даже сквозь дождь.
Люцифер вошёл, медленно, как хозяин, а не гость. Он снял пальто, встряхнул с него капли воды.
– Ты всё ещё говоришь, как театрал, Астарот.
– А ты всё ещё хочешь командовать, будто не был заперт тысячу лет.
Он поднял взгляд, наконец посмотрев на Люцифера поверх очков.
– Как там… твоя клетка? Уютно?
Пауза. Люцифер не улыбается.
– Я собрал Лилит. Левиафан согласился. Остался ты.
Астарот медленно встал и подошёл к окну. За стеклом – улица, отражённая в лужах.
– Люди стали скучнее. Но и опаснее. У них теперь бомбы и боги в экранах.
Он хмыкнул.
– Зачем тебе я? Зачем тебе мы? Ты можешь сам сесть на трон.
– Потому что всё великое строится не в одиночку. Даже предательство, – сказал Люцифер, подойдя ближе.
– Я не ищу совет. Я формирую силу. И мне нужен разум, которому можно доверить яды и тени.
Астарот повернулся. Его глаза на секунду вспыхнули янтарём.
– Ты думаешь, я тебе верю?
– Нет, – сказал Люцифер. – Но я знаю, что ты веришь в победителя. А я – единственный, кто в этом аду ещё не проиграл.
Тишина. Потом – короткий смех.
– Хочешь знать правду? – Астарот сделал глоток.
– Мне скучно. И если уж снова танцевать на костях, то пусть под твою музыку.
Он подошёл ближе, протянул руку.
– Тогда, Люцифер, веди.
Ад. Дворец Кровавых Зеркал. Зал тронный. Тёмный, древний, почти забытый. Гул стен – будто само время здесь скорбит. Пол усыпан осколками прежних эпох. Чёрный трон на возвышении – холодный, мраморный, трон, где не сидели тысячу лет.
Люцифер вошёл первым. Один.
Они уже ждали его.
Лилит стояла у подножия лестницы. Высокая, бесконечно спокойная, в платье из пепла и теней. Её глаза – как вечная ночь.
Левиафан сидел на каменных ступенях, закутавшись в рваное одеяние. Его лицо было человеческим, но в глубине глаз пульсировало что-то… древнее, бездонное. Безумие, лишь притворяющееся тишиной.
Астарот опирался о колонну, лениво вращая в пальцах серебряную монету. Он кивнул, когда Люцифер вошёл, как будто всё шло по плану – его плану.
