Я заставил себя засмеяться, тихо и без настроения, просто чтобы скрыть этот внутренний порыв. Он отпустил меня и отошел.
А я поднялся на ноги, Сальваторе был рядом, его тело будто опора, а в голове всё пульсировало. Звон в ушах мешал сосредоточиться, но я знал, что должен продолжать бороться. Это было не просто желание победить – это было что-то более глубокое. Я не мог позволить себе падать.
Сильное движение брата заставило меня повернуть голову, его рука неожиданно схватила меня за шею. Он тянул меня в сторону, и я почувствовал, как силы стали покидать меня. Но я не собирался признать поражение. Я сжал зубы, стиснул кулаки и попытался перевернуть его. Ничего не вышло – он был слишком сильным, слишком уверенным в своей победе.
В этот момент я почувствовал, как мои колени начинают подкашиваться, и понял, что снова не удерживаю равновесие. Мой мозг на мгновение затуманился, а в ушах всё сильнее становился тот злой, резкий звон. Ушибленная голова оттого, что я несколько раз ударился об землю в процессе борьбы, отдавала глухим, почти неслышным болевым сигналом. Но этого было достаточно, чтобы заставить меня снова упасть на колени.
Мрак снова накрыл меня. Я почувствовал, как тело теряет контроль, как силы покидают, а колени подкашиваются. Ничего не помогало – голова будто взорвалась, и всё вокруг стало исчезать. Звон в ушах был таким сильным, что я не мог различить ничего, кроме его разрушительного гула. Мои глаза закрылись, и я понял, что снова падаю.
– Чёрт, – вырвалось, когда я в очередной раз оказался на коленях, пытаясь держаться на плаву в этом океане боли и темноты.
Брат стоял рядом. Он не вмешивался, не пытался меня поддержать, просто наблюдал, как я борюсь с собой. Было ощущение, что он ждал. Ждал, когда я снова соберу силы.
Я знал, что нужно собраться. Знал, что нельзя падать, что нужно снова встать, не дать себе расслабиться, несмотря на тот тупой звон в ушах, на боль в голове, которая будто прибивала меня к земле. Мрак наконец начал отступать, и я заставил себя выпрямиться.
Дыхание всё ещё было тяжёлым, но я смог снова привести себя в порядок. Шаг за шагом, сдерживая боль, я встал. Постоянный гул в ушах постепенно угасал, а мрак, отступая, позволил мне увидеть Сальваторе. Он стоял, всё там же, и смотрел на меня с каким-то лёгким выражением удовлетворения.
– Молодец, – сказал он спокойно, с небольшой усмешкой. – Хватит на сегодня. Пошли домой, отдохнём.
Его слова были как признание, которое я всё же слышал, несмотря на болезненный шум в голове. Он не предложил мне помощь, не сказал, что это было слишком тяжело – он просто признал мою стойкость, даже если в этом была и доля его заботы, скрытая за маской того же холодного равнодушия.
Я кивнул. И не сказал ничего. Мы оба знали, что мне нужно продолжать. Но я согласился с ним. Ведь знал, что эта тренировка не была излишней, но было важно, чтобы на какой-то момент я мог расслабиться, хотя бы на минуту, и дать своему уму и телу передышку.
Сальваторе шел впереди, я следовал за ним. Только сейчас я заметил, что Камилла ушла, как только брат сменил ее в борьбе.
Я уже начал забывать о боли в колене, когда он, немного притормозил, равняясь и нарушил тишину.
– Ты знаешь, что уже гораздо лучше справляешься, – сказал он сдержанно, как всегда, но в его голосе звучала какая-то лёгкость, которую редко можно было услышать.
