Однажды ее одарили оранжевым фруктом с толстой коркой. Запах этого фрукта понравился Сильвине до умопомрачения. Она постоянно брала в ладони оранжевый шарик и вдыхала аромат. Это не укрылось от внимания одного из слуг магов, и очень скоро все потешались над тем, что бедные вересдольцы никогда не видели апельсинов. В другой раз Сильвину ужалила пчела, притаившаяся в корзинке с вишнями. И это несчастье Сильвина внесла в длинный список страшных грехов магов из Анемополиса.
Очень скоро по обрывкам разговоров Сильвина смогла убедиться в том, что они близки к цели путешествия. Эта новость неожиданно воодушевила. Ей все еще казалось страшно несправедливым то, как с ней обошлись Астеры, но теперь она осознала, что истериками горю не поможешь. Когда они приедут в Анемополис, она расспросит графа о том, как разделаться с долгом, а потом постарается скорее вернуться домой. Кажется, ее смирение не осталось незамеченным. Когда во время очередной стоянки Сильвина выбиралась из кареты, на нее никто не обращал внимания. Впрочем, что она могла учудить?
Они все еще двигались вдоль болот. В канун весеннего равноденствия стоянка затянулась дольше обычного, караванщики устроили настоящий лагерь. Все были заняты делом: поили и чистили животных, проверяли колеса или готовили в походных котелках. Сам граф Астер с хмурым видом беседовал с оружейником. А вот Кирана нигде не было видно. Сильвина уже порядком устала от одиночества, но навязывать свое общество никому не хотела, поэтому решила прогуляться.
Поначалу она побаивалась наткнуться на змею, но ей навстречу не выбегали даже самые безобидные животные. Тоскливое место. Редкие деревья словно чахли здесь, хотя Сильвине удалось собрать горсть желтых диких слив, которые оказались непривычно горькими.
Спустя полчаса Сильвина осознала, что далеко ушла от лагеря, однако до нее все еще доносились отдельные выкрики. Поэтому когда лес вдруг окутала мертвая тишина, Сильвина мгновенно ощутила перемену. Она порывисто оглянулась, едва не споткнулась, и сливы выскользнули из ее ладони и рассыпались по земле.
Скованная ужасным предчувствием, Сильвина затаила дыхание, словно это могло прогнать морок. Серая дымка клубилась вокруг, воздух жалобно дрожал, и над замершей землей пронесся звук, которого Сильвина боялась больше всего на свете.
Первая трель словно вернула Сильвину в прошлое. Мертвое лицо матери промелькнуло в ее сознании. Этот образ и помог справиться с оцепенением. Сильвина метнулась к ближайшему дереву, в надежде укрыться под его ветвями. Она коротко дышала, а сердце заходилось от боли.
Вслед за вторым криком пришла тень. Сильвина зажмурилась, чтобы не видеть, как над ней пролетает птица-горевестница, пророчица несчастий, способная закрыть крыльями солнце.
Третий крик прозвучал далеким эхом. Птица парила высоко над лесом, а Сильвина все еще дрожала. Когда она смогла снова двигаться, побежала к лагерю не разбирая дороги.
Она уже слышала ржание лошадей и треск костров, когда впереди меж деревьев мелькнул знакомый вишневый плащ. Ее затопило облегчение, и она была готова броситься вперед, чтобы попросить – чего? Защиты? Утешения? Этого Сильвина не знала, но и долго думать ей не пришлось. Киран был не один: он уткнулся лицом в вырез рыжеволосой певицы в цветастом платье. Это зрелище заставило Сильвину замереть, точно ее сразила шальная стрела.
