– Так-таки уезжаете? – Грустно повернулась Логинова к Даниилу.
– Мы сразу предупредили, что заедем ненадолго. – Поднял тот бровь. – Мы всегда на посту, покой нам только снится.
– Понимаю…. – Вздохнула хозяйка, прошла за стойку. – Сейчас ворота открою.
– Ты к нам тоже приезжай. – Сердечно попросила одноклассницу добрая Маша. – Я поросенка по-другому делаю. Тебе тоже понравится.
– Вот именно! – Засмеялся Толик, но тут же осекся, поймав помертвевший взгляд Ларисы. Та замерла за стойкой, с ужасом глядя впереди себя. – Ты чего? Ты мне это брось! Что случилось?
– Пульт. – Едва слышно проговорила Логинова, схватилась за сердце.
– Что пульт?
– Пульт от ворот исчез…. – С ужасом в голосе сказала Лариса. – Ребята, это катастрофа!
– Ой! – Тут же перепугалась Марья, скорбно выгнула брови домиком, тоже схватилась за грудь.
– Отставить «ой»! – Строго цыкнул на жену участковый, повернулся к Логиновой. – Без паники. Сейчас все найдем! Где он у тебя лежал?
– Вот здесь. Рядом с кассой. Он всегда тут лежал, с того самого дня, как ворота установили.
Даниил жестом пригласил Ларису выйти из-за стойки, ни к чему особо не прикасаясь, осмотрел длинную узкую столешницу. Ничего странного он там не увидел. Это была самая обычная широкая дубовая доска, как следует покрытая черным лаком. На блестящей поверхности хорошо проступали все отпечатки ладоней и донышек кофейных кружек, когда-то стоявших на ней. Под столешницей, на широкой полке лежали початый куль с бумажными салфетками, стопка регистрационных журналов, стакан с ручками, коробка со сцепленными скрепками и булавками, несколько конфет, спички и свечи. На самой стойке стоял городской телефон, блестящая маленькая касса со звоночком, тихонько жужжал крошечный монитор с камеры слежения. На этом самом экране висела застывшая серая картинка – железные ворота медленно заносил снег, белые точки в беспорядке кружились по экрану, время от времени перекрывая изображение большим мокрым пятном. Под дремлющим монитором нахально и непреклонно горела зеленая кнопка. Толик потыкал ее пальцем, поковырял ногтем.
– Разве без пульта не откроет?
– Нет. – Испуганно покачала головой Логинова. – Бесполезно. Летом в нем батарейки сели, а новых под рукой не оказалось. Что мы только не перепробовали! Даже электричество отключали! Даже на обслуживающую фирму звонили. Такая уж это модель, будь она проклята – ничем не взломаешь! Пришлось Феликсу выходить через калитку и пешком до молочной фабрики топать, чтобы у тамошних мужиков две батарейки взаймы взять….
– Кто знал о том, что без пульта невозможно открыть ворота? – Спросил Гирс, еще раз внимательно осматривая столешницу и пол под ней.
– Все…. – Лариса без сил присела на стул, несчастными глазами поглядела на Машу, на Глафиру. – Все, кто тут работает. И те гости, что у нас жили в то время, тоже об этом узнали! Я очень боялась, что они будут недовольны таким непредвиденным неудобством….
– Может быть, поговорить с горничными? Со швейцаром? – Предложила Глафира. – Кто-нибудь из них мог случайно переложить пульт. Такое случается….
– У нас такого еще не случалось. – Покачала головой Логинова. – Но спросить придется, выбора у меня нет. Я думаю, они на кухне.
Глаша первая шагнула к островерхой двери в дальнем углу холла, толкнула ее. За ней оказался короткий широкий коридор, освещаемый двумя красными стеклянными прямоугольниками – окошками, вставленными в следующую дверь. За ней слышались голоса, стук посуды.
