Ключи для Континента - страница 3

– Потому что у меня таковых нет. Не все относятся к нам, как вы, – понимаю. Сословное неравенство и ксенофобию наше общество пока не победило. Может быть, лет через двести… Я вышел на улицу, наложил иллюзию, способную отпугнуть кошку, и следящее заклинание на всякий случай. Попрощался с растроганным гномом и пошёл прочь. Такси вызывать не хотелось – пришёл на остановку, загрузился в голубой двухэтажный автобус и покатил к дому. Начинало темнеть, постепенно загорались газовые фонари. Столица Континента готовилась к вечеру пятницы. Впереди два выходных, можно выпить, вкусно поесть и, в зависимости от настроения, пойти потанцевать либо засесть в баре с друзьями. Кто-то захочет приключений и направит свои стопы прямиком в бедные районы, где потеряет честь, кошелёк или голову. Раньше мне пришлось бы подниматься ночью с постели, наспех одеваться и ехать на место преступления, но, слава богу, уже пятнадцать лет я могу позволить себе выбирать. Сейчас, правда, у меня небольшой застой – месяц плевал в потолок. Оттого, собственно, и задумался о расширении круга знакомств – какая-нибудь из подружек Приолин наверняка подкинет нечто любопытное. Впрочем, этим вечером о работе думать не придётся. В десять придёт Тари, и до утра я буду занят только ей. Может, уговорю остаться и на субботу. Проехав ещё пару остановок, я вышел, заскочил в магазинчик на углу – на витрину только что выложили отличный сыр, поднялся к себе. За оставшийся час нужно привести себя в порядок да приготовить что-нибудь простенькое, полезное и вкусное.

В дверь постучали. Я посмотрел на часы: десять и одна. Она никогда не опаздывает более чем на три минуты, и это кажется мне восхитительным.

– Привет. Как твоё дело? – Тари откинула с головы капюшон, прижалась ко мне, потёрлась щекой о чистую рубашку.

– Раскрыл за один день. Ни трупов, ни мистики. Завтра сгоняю за гонораром, а этим вечером можно с чистой совестью расслабиться и пожить для себя. Ужин будет готов минут через пятнадцать, но если ты голодна, у меня найдётся, чем перекусить, – она стянула через голову форменный чёрный балахон до середины бедра, заговорённый, кажется, от всего на свете, сняла с рук тяжёлые многофункциональные браслеты – оружие, выдаваемое служителям правопорядка, владеющим магией, и только потом отреагировала:

– Я недавно приняла таблетку, есть и пить смогу через полчаса, – ох уж эти пилюли… с одной стороны, удобно – ни детей, ни дамских неприятностей, с другой – никакого алкоголя, пропускать приём нельзя, да и побочные эффекты присутствуют. Тари повезло, её организм медикаментами не угробишь, но некоторые, говорят, страдают от невыносимых мигреней и набора веса. – Чем порадуешь? Мне сегодня пришлось обойтись без обеда.

– Бедняжка. Ничего, скоро наверстаешь упущенное. На плите тушится курица с мёдом и восточными травами – ни кожи, ни костей, как тебе нравится, а к ней пюре из запечённого батата и салат из свежих овощей. Вино предлагать не буду, но если тебе любопытно, я выбрал красное сухое с Юга, к нему два вида твёрдого сыра – пятилетняя и двухлетняя выдержка, да немного вяленого мяса, – застонав, она рухнула на диван:

– Я же истеку голодной слюной! Придётся тебе меня отвлекать, – я вручил ей большое мягкое полотенце:

– Сходи в душ, расслабься и согрейся. Домашнее платье лежит на корзине для белья. Ванную потом вместе примем – я купил твою любимую пену с запахом летнего луга, – Тари блаженно улыбнулась, поцеловала меня и вышла в коридор. Быстро накрыв на стол, я плеснул немного в бокал, покрутил, вдохнул аромат. Спелые красные ягоды, кислая горная трава и чуть подгоревшая хлебная корочка. На вкус ничего особенного – обычное хорошее вино. С удовольствием выпил бы пару порций, но придётся ограничиться несколькими глотками: моя драгоценная предпочитает трезвых партнёров, от которых не пахнет спиртом или дрожжами. Сама она не пьёт ничего крепче красного травяного отвара. Отдав должное тонко нарезанному мясу – оно оказалось умеренно острым и будто бы таяло во рту, я сбегал на кухню, выключил газ и переложил готовую курицу на блюдо. Осталось сервировать ужин и зажечь свечи.