– А вы действительно частный детектив? – спросила она.
– Да.
– В это трудно поверить.
– Почему? А как я выгляжу – как хирург, делающий операции на мозге?
– Я хотела сказать, где ваше форменное пальто?
– В химчистке. Они пытаются вывести эти ужасные пятна крови.
– А вы носите оружейную перевязь?
– Она уже натерла мне плечо.
– А вы вообще-то носите оружие?
– В моей левой ноздре спрятан небольшой пистолет.
– Понятно. А если серьезно?
– Японское правительство проверяет американских туристов на предмет огнестрельного багажа. Как бы то ни было, пока я здесь, я не намерен участвовать в дуэлях.
Алексу нравилось даже то, как она смеялась: искренне и музыкально, без тени девчоночьего хихиканья. Джоанна сказала:
– Я ожидала, что частный детектив… ну, слегка потрепанный…
– Покорнейше благодарю.
– …скрытный, всегда смотрящий через плечо сверлящим взглядом, вооруженный до зубов, чувствительный и в то же время хладнокровный, даже циничный, всех посылающий к черту.
– Сэм Спейд в исполнении Хэмфри Богарта.
– Точно.
– Моя работа во многом не соответствует этому представлению, – сказал Алекс. – Я сомневаюсь, что такое вообще может быть в жизни. Мы делаем в основном обычную работу, редко что-нибудь опасное. Расследовать убийства приходится гораздо реже, чем это внушают нам авторы детективов. По большей части мы занимаемся расследованиями, связанными с разводами, слежкой, собиранием материалов для адвокатов уголовных судов… Иногда мы занимаемся розыском пропавших лиц; часто работаем телохранителями у богатых и знаменитых или просто нервных людей. Большая доля работы компании приходится на установку и обслуживание систем сигнализации и снабжение магазинов и офисов одетыми в форму агентами безопасности. Боюсь, что у нас даже вполовину нет той романтики, что у Богарта.
– Ну… может быть, и так, – сказала Джоанна. – И все-таки это гораздо романтичнее, чем быть бухгалтером. – Она замолчала, чтобы насладиться нежным кусочком цыпленка. Она ела так изящно, как это делают японцы, но со здоровым, неотталкивающим и очень возбуждающим аппетитом. Алекс исподтишка наблюдал, как она расправляется с цыпленком и маленькими глоточками пьет свое саке. Перекатывание ее жевательных мышц, движение шейных мышц при проглатывании, утонченная линия ее губ, когда она потягивала горячий напиток, рождали в нем откровенное желание.
Джоанна поставила чашку с саке и спросила:
– А как вы пришли к столь необычной профессии?
– В детстве я решил, что когда вырасту, то не буду жить на грани бедности, как мои родители. Я думал, что любой самый последний юрист на земле так же богат, как индийский раджа. Так с помощью небольшой стипендии и упорной работы по ночам мне удалось окончить колледж и юридическую школу.
– Summa cum laude? – спросила она.
Вздрогнув, Алекс спросил:
– А вы откуда знаете?
Она улыбнулась.
– Догадалась.
– Вам надо быть частным детективом.
– Самантой Спейд. А что произошло после окончания учебы?
– Год я проработал в крупной чикагской фирме, специализировавшейся в корпоративном праве. Но, оказалось, такой образ жизни не очень-то мне подходит.
– Вы променяли перспективную карьеру адвоката на то, чтобы быть частным сыщиком? – спросила недоверчиво Джоанна.
– Она не была особо перспективной. Но одну вещь я выяснил точно: не все юристы богаты. Среднее жалованье фактически составляет двадцать пять тысяч долларов в год и еще меньше, особенно у начинающего. Когда я был молодым, для меня это были большие деньги, но я быстро понял, что правительство будет отхватывать большой кусок в виде налогов. То, что мне удалось скопить, не оставляло надежды и на колесо от «Роллс-Ройса».
