Но это что-то новенькое.
Очень новенькое.
Первый раз вижу, чтобы он водил тончайшей кистью по пустоте, кистью без туши, вырисовывал невидимые узоры…
– Вы… что вы делаете?
Он вздрагивает, оборачивается:
– А?
– Вы… что вы…
– А-а-а, расписываю купол…
– Но…
– …хотите сказать, здесь нет никакого купола?
– Да, именно так… – подбираю слова, думаю, как объяснить ему, что сначала строят собор, и только потом расписывают его купол, но уж никак не наоборот.
– А купол не здесь, купол в другом городе.
– В другом…
– …в другом городе. В Букбурге. Там, к западу – показывает куда-то в никуда.
– Но как же вы…
Он загадочно улыбается:
– Вот так.
– …им там еще ограда нужна… и шпиль… – бормочет он.
Я уже понимаю, что происходит. Он все больше уходит мыслями туда, в Букбург, и я понимаю, что скоро уйдет не мыслями тоже.
И я ничего не смогу с этим поделать.
– …мне было очень хорошо у вас, – он кланяется, – спасибо.
Бормочу какие-то слова благодарности, слова прощания, как положено.
Он исчезает на горизонте.
Спрашиваю себя, кто это был, что это было, – не нахожу ответа.
И понимаю, что не найду.
На кирпичной стене мерцает его рисунок – дорога, уходящая к звездам…
Нас семеро.
То, есть, я не знаю, может, есть еще кто-то, где-то, как-то – но скорее всего, нет.
Поэтому нас семеро.
Я.
И еще шестеро.
Нас зовут…
…мы не таскаем с собой свои имена, они слишком тяжелые, чтобы тащить их от города к городу. Имена есть только у двух, его зовут Черри, его зовут Джем.
Нет, мы не слышим далеко-далеко.
Это другое.
Нет, мы не видим, что в других городах.
Это другое.
Я не могу объяснить.
Я просо пишу картину здесь – и она появляется за много километров отсюда.
Просто…
– …а что с вами случилось?
– Ничего не случилось.
– Тогда почему у вас нет своего города?
– А почему он должен у меня быть?
– Вы разве не хотите свой город?
– Представьте, нет.
– У вас было какое-то разочарование, связанное…
– …нет.
– Тогда почему…
…потому.
Пересечемся, говорит Чарли.
Пересечемся, говорит Джем.
Пересечемся? – спрашивают меня.
Я смотрю – они едут в Клокбург, я еду в Таймбург, нам не по пути.
Не сегодня, говорю я.
Не сегодня, говорят остальные.
– …что вы делаете? – спрашивает Таймбург. Я не нравлюсь ему – несмотря на то, что уже столько всего сделал для города.
– Вашу копию.
Я уже предвижу вопросы, – так и есть, Таймбург боится:
– Копию? А мне это не повредит?
– Что вы, ни в коей мере… Вот, посмотрите, я делал копии множества городов, и…
– Вы… вы делаете копии городов?
Таймбург возмущен, я понимаю, что попал, и попал крепко, что я не смогу ему объяснить, как это я хожу по городу, делаю его копии, улицу за улицей, дом за домом, где и как я храню их – воспоминание о городах…
– Вы… вы хотите навредить городу?
Не успеваю ответить – что-то обрушивается в мое сознание, даже не сразу понимаю, что именно, а вот…
СРОЧНО!
ВСЕМ!
Узнаю.
Это Черри.
И Джем.
Только они там, а я здесь. Бежать, бежать из города, срочно, со всех ног, может, успею в Клокбург, да черта с два я успею в Клокбург, в спешке пишу сообщения – кто ближе к Клокбургу, скорее туда…
«Они мертвы», – сообщает мне кто-то из наших.
Рушится мир под ногами, в отчаянии перебираю новости, новости, новости городов, городов, городов, вот оно, случилось то, чего мы боялись, два паразита в городе, сегодня два, завтра сто, послезавтра миллион, спасайте себя…
…понимаю.
Клокбург испугался и убил их.
Смотрю на Таймбург – здесь надо как-то откланяться и уйти, понять бы еще, как…
