– Хорошо, – сказал старик, – Допустим, что мы его знаем. Но мы не виноваты в его преступлениях. Он сам выбрал свой путь.
– Вы толкнули его на этот путь, – сказала Кейн, – Вы сделали из него чудовище.
– Возможно, – ответил старик. – Но в его безумии есть своя красота.
– Это чудовищная красота, – сказала Кейн.
– Вы ничего не понимаете, – сказал старик. – Мы создаем нечто великое.
– Вы создаете только смерть и ужас, – сказала Кейн.
– Это необходимое зло, – ответил старик.
– Нет, – сказала Кейн, – Зло никогда не бывает необходимым.
Она понимала, что столкнулась с целой сетью зла, и что за Артуром стоят еще более могущественные и опасные люди. Она была готова бороться с ними до конца, чтобы остановить их безумие и защитить невинных.
Эхо тишины
После разоблачения «Ордена Вечной Жизни», детектив Мэри Кейн чувствовала, что приблизилась к пониманию истоков безумия Артура. Она раскрыла не только сеть преступников, снабжавших его химическими веществами и подстрекавших к насилию, но и более глубокие, почти мистические причины его одержимости. «Искусство», «вечная красота», «трансформация» – все эти слова Артура теперь обретали новый смысл, но не становились менее пугающими. Он не был просто психопатом, он был фанатиком, убежденным в своей правоте, а его коллекция была не просто трофеями, а частью извращенного ритуала.
Арест членов «Ордена» стал тяжелым ударом по их сети, но Кейн понимала, что это не конец борьбы. Идеология, проповедуемая ими, проникала в умы людей, и, возможно, где-то еще, в тайных местах, зреют новые «артуры», готовые воплотить в жизнь их безумные идеи.
Кейн провела много времени, изучая их оккультные тексты и ритуалы. Она пыталась понять логику их мышления, их веру в возможность обретения бессмертия через манипуляции с человеческим телом. Это была сложная, запутанная система, полная символов и метафор, но она увидела в ней некий жуткий порядок, некое извращенное понимание мира.
– Они видят мир как некое сырье, – сказала она своему напарнику, – Человеческое тело для них не более чем материал, который можно использовать для достижения своих целей.
– Это ужасно, – ответил напарник, – Они лишены всех человеческих чувств.
– Они считают себя избранными, – сказала Кейн, – Они верят, что они выше других, что они имеют право распоряжаться чужими жизнями.
Она поняла, что нужно бороться не только с преступниками, но и с их идеологией. Нужно было убедить людей, что нет никакой «вечной жизни» через манипуляции с человеческим телом, что нет никакой «красоты» в смерти и боли, что человеческая жизнь – это высшая ценность, которую нужно защищать и беречь.
Между тем, Артур ожидал суда, находясь в камере тюрьмы. Он не проявлял никакого беспокойства, казалось, что он полностью погружен в свой собственный мир. Он читал книги, писал стихи, и все время, в его глазах был какой-то странный блеск.
Кейн посещала его несколько раз, пытаясь понять, что происходит в его голове. Она хотела узнать, не раскаялся ли он, не осознал ли он всей чудовищности своих преступлений.
– Вы понимаете, что вы натворили, Артур? – спросила она его однажды.
– Я всего лишь выполнял свою работу, детектив, – ответил он.
– Работу? – переспросила Кейн. – Вы называете это работой? Убийство, пытки, издевательства над невинными людьми?
– Это было необходимо, детектив, – ответил Артур. – Чтобы создать нечто вечное, нужно чем-то пожертвовать.
