– Ты как лешего творишь?
– Ускорил процесс реабилитации, избавил тебя от последствий. Не бойся, не видишь, мои глаза ярко-голубые… я чувствую это. Исцеление.
– Прости, всё произошло так быстро.
– Виноват, в следующий раз стану предупреждать.
– Так ты решил остаться?
– Возможно, – Диккой мысленно черканул заметку – адмирал скрывает что-то, что касается его личности. Надо выяснить, но по-другому. Разговорить? Да. – Попробуем что-нибудь менее радикальное, чем пьяная вечеринка?
– Как на счёт попробовать местный чай? Отличный вариант неформальной беседы.
– Было бы прекрасно. Друзей захватишь?
– Севу, Лёву и Макса. Они в курсе, почти многого о «Хранителях Зари».
– Супер. Когда?
– Я подумаю.
– Рад, что вы проснулись, – в медблок заглянул сам Северянин, приодетый в традиционно «советском» стиле научного гения. Его аура буквально сияла силой власти и желания истинного учёного-исследователя, но внешний облик буквально призывал увидеть в нём защитника от внутренних и внешних демонов. – Диккой, Илан или Мебиус?
– Илан.
– Хорошо. Как себя чувствуешь? Мой сын бывает кошмарным в стремлении напакостить мне.
– Всё в полном порядке. Правда.
– Ладно, – дружелюбный и заботливый отцовский взгляд исчез в мгновенье, стоило перевести его на Илию, предупреждающий теперь о серьёзных проблемах, которые последуют за ребяческой выходкой. – Илан, расскажешь, как цвет твоих глаз меняется? Какой фактор ключевой для его перемены?
– Думаю, это как-то связано с настроением, проявлением эмоций, – Диккой чувствовал себя неловко, усаживаясь на край капсулы. «Отец» был к нему добр, но потребность в ответах, заставляла видеть в этом мужчине ещё одного дока Конрада. – Ярок-голубой при добрых, светлых эмоциях, ало-кровавый при злых, тёмных, и фиолетовый оттенок… не могу точно выразить, это вышло случайно… при покое, ощущении стабильности, баланса.
– Я провожу тебя в лабораторный комплекс, – Северянин увидел глубокий и древний страх, вызванный пребыванием в руках Монро под отелем «Гранд-Рок» и поспешил успокоить Диккоя, плавно переходящего от фиолетового оттенка к ало-кровавому цвету. – Хочу показать наши разработки и рассказать о «Хранителях Зари».
– Спасибо за предложение, но я бы поел чего-нибудь сейчас, – он постарался увести Северянина от обсуждения ЛК, но ему действительно хотелось есть и пить, и это всё из-за «вечеринки». Физически, капельница справилась, ментально, также как после похмелья – психосоматика.
– Разумеется, – ответил он с миролюбивой улыбкой на губах, поворачиваясь к сыну с осуждением. – Проводишь гостя в нашу кафешку. Калорийный завтрак не помешает. Да?
– Да, отец, – кивнул Илия, щурясь будто перед прыжком, но всё осталось в мыслях, и ему пришлось довольствоваться этим. – Разбор полётов будет?
– Несомненно, сын мой, но в моём кабинете. Секретарь уведомит тебя.
– Хорошо.
Северянин решил поговорить с Диккоем позже, пока данный ему ответ вполне удовлетворил его любопытство, возникшее после первого очного знакомства.
– Могу ли я узнать о себе больше, чем способна дать лаборатория на «Зете» или купольный город Аркадии?
– Безусловно.
– После завтрака…
– Я предупрежу СБ лаборатории. Они выдадут вам обоим допуск.
– Благодарю.
– Не волнуйся Илан, мы не собираемся проводить с тобой эксперименты.
– Ты волен уйти потом, но мы будем рады, если останешься с нами, – Илия подошёл к Диккою и протянул руку, раскрытой ладонью вверх. Диккой пожал ему руку в знак доверия.
