КЪНIГА. Избранные стихи - страница 3
О ясной мысли, сердце осторожном,
Молись о невозможном – обо мне,
О стали, стосковавшейся по ножнам…»
1980
МАСКА
Над одром усопшего Паскаля,
Наклонив туманные чела,
Ангелы небесные стояли
Строго, как хирурги у стола…
«Звёздный вихрь, летящий к месту встречи,
Разметал листы растущих книг!
Что сказать сумеешь, человече?
Чем спасёшься, мыслящий тростник?»
Что-то безвозвратно разверзалось
Вслед скольженью жёлтого луча:
Мирозданья трепетность и алость,
Вся его прельстительная малость —
Истончалась, тая и журча…
Кто из живших столь не ошибался,
Чтоб, смеясь, глядеть в такую даль?!
А Паскаль блаженно улыбался,
Как беглец счастливый, улыбался
На печальном ложе Блез Паскаль…
«Злой гений, трогающий стёкла…»
Злой гений, трогающий стёкла,
Лишь сотрясает их, когда
Над головой, как меч Дамокла,
Висит холодная звезда.
Мы с ним сегодня счеты сводим,
Оставшись до утра вдвоём:
Всю ночь мы, как под Богом, ходим
Под этим светлым остриём,
И всё не может примоститься
На наш заманчивый карниз
Большая траурная птица:
Зацепится – и камнем вниз!
«И на камнях Им созданного мира…»
И на камнях Им созданного мира,
Привычный завершая ритуал, —
«Дитя, не сотвори себе кумира», —
Во прахе Божий Ветер начертал…
Просторный выдох… дрогнувшие веки…
Обвал секунд по девяти кругам…
О чём тоскуем, люди-человеки?
Каким, тоскуя, молимся богам?
Оставлены, заброшены и сиры
С тех пор, как устыдились слова «тварь»,
Мы сами себе – боги и кумиры,
Мы сами себе – сущность и словарь…
«Из этой боли суть её извлечь …»
Из этой боли суть её извлечь —
И превратить в единственное слово,
Да так, чтоб после не утратить речь,
Платя с лихвой за золото улова…
Немыслимое это мастерство
Исполнено такой смертельной муки,
Что впору отказаться от него
И навсегда окаменеть в разлуке!
Так что ж тогда и временный успех,
И гонка за земной непрочной славой,
Когда слова, что сокровенней всех,
На сердце оставляют след кровавый?!
«Мой украденный Ренессанс…»
Мой украденный Ренессанс,
Я целую твои морщины…
Вечно длиться ночной сеанс
Грустной маленькой Форнарины,
Вечно точится лунный свет,
Свет шафрановый и лимонный,
И вовеки спасенья нет
Для рассеянной Дездемоны,
Ибо нет ни Добра, ни Зла —
Только Бог, Красота и Сила,
Проницающие тела
Платонические светила
И мерцающий в небе путь
На Голгофу из Мирандолы…
Не дано вам с него свернуть,
Мастера флорентийской школы!
«Милые дамы смутных времён…»
Милые дамы смутных времён,
Месяцеликие жёны,
Стар Агамемнон, скуп Соломон,
Страшен любой приближённый.
Яд на цепочке, кинжал в рукаве,
Волнами зыблется лира.
Вслед Эвридике по чёрной траве,
С криком бежит Деянира…
Милые дамы смутных времён.
Длинные горькие роли.
Нега нагих флорентийских колонн —
Гордому Савонароле.
Байрону – ревность. Шопену – печаль.
Сумерки вешние – Блоку.
Губы – молчать. На предплечье – печать.
Омут – глубокому оку.
Наше молчанье – арктический лёд
Дальних ночных побережий.
Чей же тогда над веками поёт
Голос, высокий и свежий?
«День ли ясен, ночь ли длится?..»
День ли ясен, ночь ли длится?
Жизнь ли вся – лишь вдох и выдох?
Недосуг остановиться
На упрёках и обидах…
Оставляя их былому,
Не загадывай о встрече:
Шторм встречают волноломы,
О гранит волну калеча…
И не может быть иначе —
На лету волна разбилась,
В душу, чёрную от плача,
Песня чистая скатилась,
И во всём подлунном мире
В лад с капелями апреля
На цепочках тонких гири
Под часами зазвенели…
Лирика
…лирика – речь, предназначенная для пения. В моём понимании – изначально – важнейшее свойство художественного слова – музыкальность. С этого я, собственно, и начинала. Так понимаю-чувствую до сих пор. Музыка стиха
Похожие книги
