Книга пара - страница 2

– Давай вставай, и вперёд, делать упражнения, – сказал Иван, зайдя после душа в комнату.

– Не дождёшься, – ответил я и отвернулся лицом к окну.

– Хватит дрыхнуть, всю жизнь проспишь, – смеясь, сказал Ваня и вытащил у меня из под головы подушку. Бросил её на «кресло лётчика», где лежало моё барахло, и направился в сторону кухни.

– Я пойду, чего-нибудь пожрать соображу, а ты не забудь про упражнения.

После того, как он вырвал у меня из под головы подушку, и та резко упала на кровать, я почувствовал сильную ломящую боль в районе затылка. Тут мне вспомнился вчерашний вечер и сколько там было выпито. За четыре года пребывания в России я изучил традицию употребления алкоголя. А пить с учёным контингентом – страшное дело. В этой стране такое понятие, как зарплата, можно сказать, отсутствует. Скорее зарплата это выделение финансовой помощи для того, чтобы не умерли от голода и холода в течение месяца. Ведь денег, по сути, хватает только на еду и отложить на какую-нибудь дешевую одежду. Ну а когда дело доходит до отмечания какого-то события, то приходится выбирать: или еда, или алкоголь. Но я же про русских говорю, естественно выбор падает на стимулятор развертывания души. Да и ещё плюсом к этому – выбор подарка, который, обычно, в пользу чуть более дорогой бутылки того же стимулятора. Нет, я не говорю, что в России много пьют. В других странах пьют намного больше, но в России пьют, так сказать, «душевно». Для того, чтобы выпить, придумывают повод, создают обстановку и вспоминают традиции. У нас в общежитии, у учёных, есть одна из любимых традиций – напоить иностранца, а так как иностранец во всём блоке я один, меня стараются вытянуть на любую пьянку.

Откинув одеяло в сторону, я перевернулся и сел на кровати, окинув взглядом «кресло лётчика», на котором лежали мои вещи, небрежно брошенные на него после вчерашней гулянки. Из под штанов виднелся уголок красной бумажки, сфокусировав свой взгляд на которой, я почувствовал ураган в голове от притока адреналина.

Это был пригласительный на встречу с профессором Дэвидом Блекком. И на нём стояла сегодняшняя дата, место проведения «актовый зал нашего НИИ» и время 10:45.

Я панически бросил взгляд на часы, висящие у нас над входной дверью. Их привёз Ваня из деревни. Механические, раритетные, заводились они узорным красивым ключом. Ваня их очень любил и заботился о них – часто смазывал застаревшие механизмы и протирал пыль. Моё сердце начало биться в два раза быстрее, часы показывали 10:15.

С кровати, по ощущениям, я словно подлетел. Схватил штаны и свитер, пытаясь одновременно их надеть. В голове крутились мысли, корящие самого себя. Зачем я пошёл на эту гулянку, почему я не услышал будильник. Ведь день рожденья был у коллеги, имени которого я даже точно не помню, а сегодняшняя встреча оценивалась в пять лет моей жизни. Неужели нельзя было пропустить этот никчёмный праздник и закрыть вчера дверь перед носом человека, который пришёл меня пригласить. Я начал превращаться в местного?

– Почему ты не разбудил меня раньше?! – спросил я у выходящего с раскаленной сковородой из кухни Ивана. – Сегодня же встреча с профессором Блекком.

– А ты и не просил меня тебя будить. У меня бы это и не получилось. Ты даже будильник не услышал, который звонил полчаса. – с ехидством ответил Ваня.

– Ты есть будешь? – добавил он.

Схватив тубус с моей работой и сдёрнув куртку с вешалки, я проскользнул мимо Вани, который стоял в дверях, и вылетел за дверь, произнеся: