Когда повозка остановилась возле дома Датама, наступил самый важный момент свадьбы.
Согласно греческим обычаям, жених на руках должен занести невесту в свой дом, при этом нога невесты ни в коем случае не должна коснуться порога. Это была дурная примета, не сулящая ни чего хорошего мужу и жене.
Датам взял Эфталию на руки, она показалась ему лёгкой пушинкой. Он спиной чувствовал на себе напряжённые взгляды всей свадебной процессии. Мелкими шагами подошёл к порогу, выдохнул, перенёс вес тела на левую ногу, осторожно шагнул за порог. Поставил ступню правой ноги на землю за порогом и подтянул левую ногу. Вот он и во дворе! Сквозь вуаль он видел, как засияли от счастья глаза Эфталии.
Молодые подошли к домашнему очагу, Эфталия с поклоном дотронулась до домашнего очага. Теперь это будет её забота, беречь семейный очаг.
Они вместе обратились к богам, прося даровать, им долгую и счастливую жизнь, были окроплены святой водой. После этого подлили напополам хлеб и съели несколько виноградин.
– Слава Зевсу, слава Гере! – возопил Ариобарзан, – боги благословили это брак.
Слава Зевсу, слава Гере! – подхватили гости. Они шумно ввалились во двор и потребовали:
– Вина нам, хозяин, вина!
Вскоре гости словно забыли о новобрачных, кто – то рассказывал интересные истории, другие вспоминали битвы, в которых они участвовали. Были и такие, кто, упившись, уже не мог говорить, что – то бормотал себе под нос или пытался петь.
Незаметно стало темнеть. Ариобарзан, с трудом встал, и уже заплетающимся голосом сказал:
– Уже наступает вечер, пора проводить невесту в супружеские покои. Эй, девушки, – крикнул он подружкам Эфталии, которые всё это время находились на втором этаже в женской половине дома, – приготовьте невесту к брачной ночи.
Девушки спустились в низ, стыдливо прикрывая лица вуалью, взяли свою подружку за руки и вместе с ней поднялись с ней на второй этаж.
Там они помогли ей раздеться, при этом пели грустные песни, Эфталии стало грустно, слёзы блеснули в её глазах. Больше уже не уже не будет она невинной девушкой, больше не будет рядом с ней подружек, с которыми она делила свои девичьи секреты, пела песни и занималась рукоделием.
Гости шумно проводили Датама до дверей спальни и один из них, служивший с Датамом в одном байвараме, еле стоявший на ногах Дарун, заплетающим голосом заявил: «Вы как хотите, а я останусь на страже у дверей спальни. Что бы злые дэвы не испортили брачную ночь. Только вы мне ещё амфору вина дайте, так будет мне легче нести стражу».
Все засмеялись, принесли вина, Дарун присел на пол у дверей спальни.
Датам зашёл в спальню, девушки почтительно расступились и покинули помещение, осторожно прикрыв за собой дверь.
Окна были открыты, и луна освящала бледным светом тонкую фигуру обнажённой Эфтилии. Она подошла к Датаму, обняла его, и сладкий её поцелуй застыл у него на губах. Датам прикрыл от накатившей страсти глаза и ноги его слега дрогнули, он поднял Эфталию на руки и понёс к постели. Пока он нёс её, они не отрывали долгого поцелуя.
На брачном ложе Эфталия помогла ему снять его праздничную одежду. Датам провёл ладонью по её шёлковым бёдрам. Эфталия застонала, выгнулась и застыла в сладком напряжении.
Утром Датам встал, омылся и тихонько, стараясь не разбудить Эфталию открыл дверь.
Дарун спал рядом с дверью, свернувшись клубком, рядом с ним валялась пустая амфора.
