>и>, в отличие от меня, вполне соответствуют своему назначению.
>Л>адно, думаю, что сомнений на сегодня достаточно!
>Ч>асть этого письма, которую я нацарапал на корабле, подошла >к >концу – карандаш и бумага не для меня, да? Остальное, начиная с >э>того места, написано (ладно, напечатано) на Оазисе. Да, я прибыл. >Я >здесь!
>П>риземлились мы мягко – даже слишком мягко, без трясучки, >к>оторая бывает, когда шасси самолета касаются земли. Больше похо>ж>е на лифт, прибывший на нужный этаж. Я бы предпочел что-нибудь >б>олее драматическое или даже пугающее, чтобы избавиться от чув>с>тва нереальности. Вместо этого тебе говорят, что вы приземлились, >д>вери открываются, и ты выходишь в похожий на трубу туннель, как >в >аэропорту, и потом оказываешься в большом уродливом строении, >п>охожем на все уродливые строения, в каких ты уже бывал. Я ожидал >ч>его-нибудь более экзотического, какой-нибудь архитектурной дико>в>инки. Но возможно, это место спроектировали те же люди, которые >с>троили здания СШИК во Флориде.
>Т>ак или иначе, я уже в своей квартире. Я полагал, что по прибы>т>ии меня переправят куда-то еще, что я отправлюсь в путешествие по >к>акой-нибудь удивительной земле. Но аэропорт, если его можно так >н>азвать, скорее похож на огромный гараж – оснащен несколькими >к>рыльями вспомогательных помещений. И меня перемещали из одно>г>о помещения в другое.
>К>вартиру мою не назовешь маленькой. Спальня даже больше на>ш>ей, тут есть пристойная ванная с душем (которым я еще не восполь>з>овался из-за усталости), холодильник (совершенно пустой, если не >с>читать ящика для льда, тоже пустого), стол, два кресла и, конечно, >Л>уч, на котором я и печатаю. Обстановка совершенно как в какой>->н>ибудь гостиничной сети. Будто я в Уотфорде, в конференц-центре. >О>днако думаю, что я очень скоро засну. Северин сказал, что бессон>н>ица на пару дней – дело обычное для прошедших Скачок, потом >о>ни спят сутки подряд. И он явно знает, о чем говорит.
>М>ы расстались несколько неловко, Северин и я. Скачок был со>в>ершен более точно, чем рассчитывалось, и даже с неограниченным >р>асходом топлива на то, чтобы достичь планеты максимально быст>р>о, у нас его еще очень много осталось. Так что мы просто сброси>л>и топливо перед посадкой. Ты можешь вообразить? Тысячи литров >в>прыснули в космос, вместе с отходами нашей жизнедеятельности, >г>рязными салфетками, пустыми контейнерами из-под еды. Я не мог >н>е сказать: «Определенно, можно было что-то придумать». Северин >о>биделся (я думаю, он защищал Тушку, который технически ответ>с>твен за это решение, – у них странные отношения от любви до не>н>ависти). Так или иначе, Северин спросил меня – не думаю ли я, что >в>озможно посадить корабль с таким количеством топлива «в задни>ц>е». Он сказал, это все равно что сбросить бутылку молока с небоскре>б>а и надеяться, что она приземлится в целости и сохранности. Я отве>т>ил, что если наука додумалась до Скачка, она определенно могла бы >с>ообразить, как решить проблему отходов. Северин уцепился за сло>в>о «наука». Наука, сказал он, не есть нечто таинственное, не какая-то >и>сполинская сила, это просто название для тех блестящих идей, кото>р>ые приходят в голову некоторым парням, когда они лежат ночью в >п>остели, и если проблема с топливом так уж меня беспокоит, то никто >н>е мешает мне найти ее решение и сообщить о том СШИК. Сказано >б>ыло вежливо, но агрессия явно чувствовалась. Ты же знаешь, что
