Книга жизни. Мемуарная проза - страница 12
Ей чуждо формотворчество, «ломка» стиха в угоду временным, наносным вкусам. Поэзия Галины Григоренко интересна не только летописным пластом современной истории, но и высокими поисками духовных чаяний человеческой души, христианским смыслом человеческого бытия.
Пост ВКонтакте, 24.06.2021
Не родись красивой, а родись счастливой.
Эту поговорку с детства я слышала от своей бабушки-поэта, а по работе – детского врача, Галины Дмитриевны Григоренко. Её до сих пор любит и помнит весь Чаплыгин – а я до сих пор ощущаю её присутствие. Счастье, конечно, по мнению бабушки – в любви, и я эту любовь и заботу чувствовала всегда – помимо стихов, которые она заставляла меня учить с раннего возраста, и я искренне возмущалась над «Положил в котомку сыр, печенье» Рубцова и обожала «Наедине с тобою, брат, хотел бы я побыть» Лермонтова, она научила меня понимать красоту природы, ценить хрупкость человеческого бытия и исполнять заветные желания.
Нас не учили в детстве быть принцессами, но сказке всегда было место – и когда я увидела в зимней витрине детского магазина игрушек «Буратино» зелёную карету – почти настоящую, с открывающимися дверцами, перед которой отдельно стояла впряжённая в оглобли коричневая лошадь-тяжеловоз, я любовалась ей каждый раз, как Козетта куклой, когда мы проходили мимо. Однажды витрину разобрали, кареты не было. Зимняя сказка кончилась. Я потащила бабушку в магазин – узнать судьбу заветной игрушки. Карета не продавалась, её использовали для украшения, но для нас продавец посчитала её стоимость – 6 рублей 80 копеек – и вот уже несбыточная мечта стоит у меня на подоконнике в маленьком деревянном домике деда. Зелёная с жёлтым, с чёрным сиденьем, с облучком, как сейчас её помню – а вот куда она делась и пропала, к сожалению, не знаю. Наверно, поэтому кареты до сих пор вызывают у меня восторг и жажду коллекционирования.
Вот такой и должна быть любовь – искренней, бескорыстной, и да – счастливой. Как в детстве, не за что-то, а просто так. Потому что ты так можешь. Люби! Это единственное, что останется – любовь к людям.
Купленная бабушкой карета, хотя и не сохранилась, выглядела именно так. У неё открывались дверцы, что приводило меня в восторг. А эта точно такая же карета приехала ко мне из Омска, где бабушка училась в мединституте и писала стихи на берегу реки Иртыш
Родители
Отец и мать жили на берегах двух речек в Чаплыгине – Ягодной и Становой Рясах. У обоих дома стояли на возвышении, а спуски к рекам занимали огороды. У каждого были на реках мостушки – чтобы купаться, стирать с них, полоскать бельё, кататься на лодке – и другой берег. В народном понятии и один, и другая жили на бугре. Бугор – это и есть то возвышение, на котором стояли дома.
Дома выходили на улицы. У отца – Карла Маркса, у мамы – даже на Советскую площадь. Правда, площадью этот короткий закуток с канавой посередине, ведущий к обрыву, назвать было трудно. Советская площадь и переходила плавно в улицу Карла Маркса, так что ходьбы друг до друга у родителей было минут пятнадцать.
Вид на улицу с нашим домом в 2008 году – с музыкальной школой слева и со старым купеческим домом справа, где в подворотне нашли клад – и живший там Ромка Смольянинов стал археологом
На нашей улице (Советской площади) стояло три дома (остальные четыре я не считаю – это была «не наша территория») и музыкальная школа, а рядом, прямо за ней, начинался базар. На базаре в окружавших его домах тоже жили дети, но и это была не наша территория, они были «базарные», и туда нам тоже не разрешалось ходить играть.
Похожие книги
