Девушка осторожно прикоснулась к члену губами, лизнула головку, а потом слегка прикусила и провела по нему зубами. Аяз дернулся всем телом.
— Я что-то не так делаю? — встревоженно спросила жена.
— Всё хорошо, — с трудом выдавил он, надеясь, что она не станет сжимать зубы сильнее.
Было страшно и немного больно, но все равно сногсшибательно. Сам факт того, что рядом с ним была его Виктория, что она такая смелая, что она ласкает его сама, по своей воле, сводил с ума. Он бы не попросил… Но очень хотел и не раз мечтал. Самое главное, не напугать ее сейчас.
Она все-таки сжала зубы! Аяз фырнул, жмурясь, и осторожно прошептал:
— Вики, милая... а можно все же чуть нежнее?
— Так? — с интересом спросила девушка, с нажимом проводя по стволу языком.
— Да-а-а, — почти простонал он. — Просто представь... не знаю... что это леденец.
Он бы хотел засмеяться от столь глупого и пошлого сравнения, но Виктория подошла к делу со всей ответственностью, старательно вылизывая его язычком, а потом вдруг забрала его в рот почти до середины.
— Вики! — в голосе Аяза слышен самый настоящий ужас. — Вики... о-о-ох...
— Ну что опять? — недовольно спрашивает она, нехотя отрываясь от такой интересной игрушки. — Опять больно?
— Нет, — шепчет степняк, разрываясь между блаженством и истерическим смехом. — Просто если ты будешь так делать, я… долго не продержусь.
— Серьезно? — смеется девушка, облизывая губы. — Думаешь, я справлюсь?
— Я думаю, что уже почти...
— Так быстро?
— Просто твои губы сводят с ума, — невнятно пробормотал он, чувствуя, как она сжала ручкой член у самого основания и снова принялась его посасывать.
Он хотел объяснить, что-то сказать, но изо рта вырвался только хриплый стон. Богиня, он же не зеленый подросток! Многие женщины ублажали его таким способом, женщины опытные, умелые, готовые на всё, но никогда он не возбуждался от мягких губ так сильно, ни разу не готов был взвыть в голос, когда нежный рот выпустил его из сладкого плена... и ни разу так не боялся кончить.
Виктория же не боялась ничего, она пыталась скользить по члену губами, вбирая его всё глубже, то и дело задевая чувствительный орган зубами, но Аяза это уже волновало мало. Он запустил руки в ее волосы, осторожно направляя и чуть заметно двигаясь навстречу ее рту. Это было настолько приятно, что он не сумел вовремя отпрянуть, да и она, ощутив губами пульсацию, просто не отпустила его, сжимая и позволяя проникнуть гораздо глубже, чем он был готов.
Сердце, казалось, колотилось где-то отдельно от тела. Звезды на небе странно кружились. Виктория доверчиво прижималась к нему, заглядывая в лицо: понравилось ли?
— Спасибо, — прошептал Аяз, не зная, как сказать ей, что он чувствует.
— Я тоже тебя люблю, — с нотками недовольства отвечает супруга, кутаясь в покрывало.
Аяз немедленно подскочил, схватил ее в охапку и потащил в комнату: не хватало еще, чтобы она простудилась! И пока нес, придумал, как рассказать о своих ощущениях:
— Звезды, которые подарила мне ты, затмили ночное небо.
По заблестевшим глазам супруги он понял, что нашел правильные слова.
***
— Я хотел бы присматривать за обустройством больницы, — твердо сообщает утром Аяз, готовясь к скандалу.
