— А кто этим будет заниматься? — остро взглянул на него отец.
— Выходит, что я, — вздохнул Аяз. — Кто еще-то? Ты мне только опытного лекаря добудь.
Слух о том, что ханский сын строит больницу и вообще имеет дар целителя, мгновенно разнесся по Ур-Таару. Сначала начали приходить старики, которым было скучно, и жаловаться на боли в суставах. Потом заглянул дядя Хариз, шепотом сообщив племяннику о деликатной проблеме, которая появилась у него после посещения некой веселой женщины в Славии. Аяз ржал, как конь, дядю подлечил и вспомнил про книгу, подаренную ему славским лекарем. Не зря опытный врач советовал ему почитать о "постыдных" заболеваниях, утверждая, что именно с ними он будет сталкиваться чаще всего! Книгу пришлось оставить в больнице — что бы сказала супруга, увидев такие картинки? И поскольку здесь уже оказалось как-то слишком много личный вещей, Аяз обустроил себе кабинет на славский манер: с письменным столом, книжным шкафом, сундуком со сменной одеждой и простым тюфяком в углу.
— А у тебя здесь миленько! — заявила супруга, как-то днем заглянувшая полюбопытствовать, как продвигается работа. — Только скучно.
— В больнице скучно не бывает, — засмеялся степняк, обнимая жену за плечи. — А теперь, когда доктора славские приехали, и вовсе веселье.
— Я не об этом, — махнула рукой Виктория. — Тебе нужна приличная приемная. Что это за развалюха? — она покачала рукой скрипучий стол. — А шкаф? Где ты его вообще взял? Сам сколотил?
— Ну да, — признался Аяз со смешком. — Некогда было искать.
— Ясно, — кивнула супруга. — Я этим займусь.
Самая роскошная и удобная мебель производилась в Галлии, она там и закажет. Напишет письмо отцу, отправит дипломатической почтой — пусть снимет деньги с ее счета и купит всё самое лучшее. В конце концов, ее муж не мальчишка из подворотни, а сын правителя Степи. Виктория, выросшая в одной из самых богатых семей Галлии, знала толк в роскоши и статусности.
— Слушай, а это тебе зачем? — раздраженно пнула она набитый соломой матрас в углу. — Это же ну... убого!
— Иногда я помогаю врачам, — философски пожал плечами Аяз, умалчивая, что это происходит гораздо чаще, чем он сам бы желал. — Не всегда могу рассчитать силы. Приходится отдыхать. Не с больными же мне ложиться.
— Это же неудобно, — проворчала девушка. Мысль о том, что муж здесь еще и отдыхает, бесила. — Закажи кровать или кушетку.
Почему злилась? И сама не понимала. Просто была уверена, что Аяз был достоин гораздо большего, чем набитый соломой тюфяк и кривой стол. Ее муж закончил университет, он – архитектор, целитель и сын хана. А степняки эти совершенно не умеют себя подать, все у них просто. Нет уж, она обязательно займется устройством его кабинета!
Видя настроение жены, степняк только обнял ее и прижал к своему телу. Его охватило искушение доказать, что это очень удобный тюфяк, и с каждым ее словом оно становилось всё острее.
— Богиня, ты же сын хана, — не унималась она. — Тебе самому-то не противно вот так, на полу, на грязном матрасе, даже без подушки...
— Если ты сейчас не заткнешься, сама окажешься на этом матрасе, — вкрадчиво прошептал Аяз в ухо супруге.
Она сбилась, недоуменно моргнула и вдруг покраснела стремительной волной, даже кончики ушей заалели. Иногда такая смелая, порой Виктория очаровательно смущалась. Степняк не удержался и нежно поцеловал ее, просто потому, что ему всегда хотелось ее целовать. Она же обвила руками его шею и ласкала его губы, наслаждаясь этим неуместным проявлением близости. О! Вики умела целоваться. Она многому могла научить своего мужа. Раньше он не слишком любил поцелуи, стремясь перейти к главному, но теперь готов был пить ее постоянно. Какая она сладкая! Голова кружилась, по рукам бежали мурашки, в узких штанах давно было тесно. И когда Аяз был уже в самом деле готов доказать, что не так уж и плох его тюфяк, в комнату без стука ворвался славский лекарь.
