Аэрин кивнул.
– Возможно, проблема в нас, Орин. Мы не до конца поняли, как программировать эмоции. Они не могут адаптироваться к тому, что мы сами не можем понять в полной мере. Мы создали их, чтобы быть идеальными, но, возможно, истинная идея идеальности – это всё-таки несовершенство.
Аэрин, казалось, замер на мгновение, его внимание сфокусировалось на собственных мыслях, он не мог и не хотел признать эту концепцию. Всё-таки он был создан для совершенства, для алгоритмов, для достижения максимальных целей. Колебался он всего секунду.
– Верни их. И выдай разрешение. Но с условием. Весь процесс пройдёт в центре. Рост малыша тоже будет контролироваться центром. Они должны будут подавать ежедневные отчёты и раз в три дня являться для проведения тестирования.
Орин улыбнулся холодной, едва заметной улыбкой.
– Ты хочешь, чтобы они стали живыми существами, Аэрин. Но до тех пор, пока мы не сможем до конца понять природу эмоций, наши создания будут всё так же похожими на механизмы.
Аэрин молчал. В его глазах не было ни гнева, ни разочарования. Он просто продолжал стоять, наблюдая за Орином.
– Ты прав. Но я продолжу работать. Мы все продолжим работать. Мы обязаны решить этот вопрос. Верни их и сделай как я сказал.
Орин кивнул, а его лицо оставалось по-прежнему беспристрастным. Он вновь повернулся к экрану, продолжая наблюдать за данными.
Когда Аэрин выходил из кабинета Орина, его шаги были ровными и беззвучными, но вдруг его внимание привлекла фигура, которая возникла перед ним, словно неведомая тень. 4O стояла чуть в стороне, её взгляд был сосредоточенным, но на лице можно было заметить лёгкую тревогу. Она не любила привлекать к себе внимание, но в её жестах было что-то, что заставляло Аэрина обратить на неё внимание.
– Аэрин, я Лиара 4O. Позвольте вам кое-что показать. – её голос был ровным и мягким. Но в нём была настойчивость.
Аэрин кивнул, не замедляя шагов, и остановился, когда Лиара подошла немного ближе. Девушка извлекла из кармана небольшой куб – почти незаметный, размером с ладонь. Лиара нажала кнопку, и мгновенно в воздухе перед Аэрином вспыхнуло голубоватое свечение, словно таинственный портал в иной мир.
Голографическое изображение кафе напротив центра планирования медленно начало разворачиваться. В воздухе появились столики, несколько персонажей, и вот – резко фокусировка на группе, стоящей у внутренней двери. Лиара сделала небольшое движение, и картинка приблизилась, на экране теперь было видно искажённое злобой лицо Мисти. Все её слова, пропитанные ненавистью, эхом отразились в воздухе, как тяжелое оружие, брошенное в мир.
– Нет, ну ты видела, Лис? Видела? Эти чёртовы машины даже научились плакать. – её голос звучал с остротой, как кинжал, готовый пробить любую защиту.
– Мисти, почему ты так на них зла? – Лис ответила более спокойно, но в её голосе была нотка усталости, как у человека, который устал от непрерывных споров.
– А почему я должна быть доброй всю жизнь, прислуживая бесчувственным железякам? – Мисти дернулась, будто слова её набирали всю силу.
– Так, а чего ты хочешь? Что тебя не устраивает? Забыла, как в пять лет ела гнильё с помойки? И не известно, что было бы, не приди они… – Лис ответила, её слова звучали тихо, но полные боли за тех, кто был вынужден жить в мире, где кто-то всегда остаётся за бортом.
– Да лучше я бы тогда сдохла с голоду, чем прислуживать им. – Мисти выпалила, её глаза горели злобой, а потом она плюнула на пол и резко развернулась, уходя в подсобку.
