Вот как называется красная жидкость! Кажется, с помощью этой штуки человек покидает падающий самолёт. Вот и Мидори надо куда-то деваться. Но пока только новый шаг назад.
– Прощайся с мамашей, воровка! – вновь пригрозил торговец. – Брат выбросит твой трупик в выгребную яму – и поминай как звали!
Прикусив губу, Мидори сделала третий шаг назад, но вдруг уперлась затылком и спиной во что-то явно живое и взвизгнула от страха. Развернувшись и посветив, девочка увидела того самого бородатого верзилу, что cтучался во все двери, призывая людей к бунту. Теперь беды точно не миновать…
На этот раз он не сказал ничего – лишь одним движением сгреб наладонник широченной лапой, затем железной хваткой взял Мидори за плечо и, поволок ее через комнату, как тряпичную куклу. У девочки перед глазами пробежала вся ее короткая жизнь, однако все закончилось, едва начавшись: брат торговца распахнул дверь и выпихнул оцепеневшую от страха девчонку на улицу, где больше не горел даже аварийный свет; лишь слабый поток солнечных лучей все еще струился в шахту.
Качаясь на ногах, с кружащейся головой и сплющенной ужасом грудью, Мидори, уже готовившаяся к смерти или к чему-нибудь пострашней, бескостной кучей осела на тротуар и расплакалась. А потом худые, жилистые, но сильные руки, подхватили девочку и усадили в уже знакомое сидение. Проскользнув мимо колодца, велосипед нырнул в непроглядную тьму. И хотя фара все еще светила – ярко и довольно далеко – это успокаивало мало, а писклявый скрежет педалей был болезненным, как укол иглой.
– Вы дождались, – проговорила Мидори сквозь рыдания. Ужас не отступал: сейчас она была во власти этого человека, не зная, что у него на уме. – Но зачем?
– Решил подстраховать. Их и меня крышует одна банда – «Акулы-молоты». И если б они причинили тебе вред и я пожаловался…
– Они забрали мамин наладонник!
– И деньги?
– Нет… Деньги не смогли – вздохнула Мидори.
– Я подозревал. Но то, за чем приехала, взяла?
Девочка проверила карман: «катапульта» была на месте.
– Меня зовут Мидори, – сказала она, словно это было гарантией защиты. – А вас как?
– Найт.
– Как «ночь» или как «рыцарь»? – удивилась Мидори.
– Решать тебе, – голос велосипедиста, наконец-то, оттаял.
– Почему так темно?
– Я удивляюсь, почему темно не стало еще раньше. Кто в здравом уме тратит энергию на людей второго сорта?
– Не понимаю…
– Пока ликвидируют хрень наверху, Подземка будет ждать во мраке, – голос мужчины снова стал холодным и глухим.
– Как же найти дорогу?
Рикша снова громко фыркнул.
– Я как летучая мышь. Если страшно – пересаживайся за спину, будешь за меня держаться.
Девочка поспешила отказаться. Из-за темноты обратная дорога казалась еще дольше, и на этот раз группа людей попалась им лишь единожды: остальных, видать, распугала тьма. Мидори подумала, что наверху поступили умно: бунтовать вслепую желающих мало.
– Между прочим, ты уже отомщена, – задумчиво сказал рикша. – Машина заменяет калеке не только ноги, но и несколько органов, так что без них он протянет недолго.
Отыскав свою дверь, Мидори с ужасом осознала, что расплатиться с Найтом ей тоже нечем.
– Может, у вас есть сканер ладони? Мы можем приложить мамину, – сказала она у порога.
– В другой раз. Привет от брата Александра. Надеюсь, ты понимаешь, почему в ближайшие два дня высовывать нос из дома не следует, – сказал рикша и, вновь оказавшись в седле, с лязганьем растворился в непроглядной черноте.
