Код молчания - страница 26

Елена была не просто женщиной. Она стала тем, что шло за пределы этого мира – её не было в физическом смысле, но её голос, её присутствие проникало в душу Эли, в её мысли. Она была стражем чипа, проводником между мирами, которые не пересекаются, но тем не менее влияют друг на друга. Её голос не был злым или ободряющим – он был приглашающим, как если бы она пыталась передать знания, которые были слишком тяжёлые для восприятия. Но в её интонациях звучала неумолимая тревога, как если бы сама Елена чувствовала, что эта катастрофа неизбежна. Она была частью этого чипа, частью того, что он принёс в этот мир. И её слова несли в себе не только предупреждение, но и тягучую боль от понимания того, что за этим устройством скрывается не просто технология, а нечто древнее и магическое, которое уже проникло в саму ткань реальности.

– Эля, – голос звучал прямо в её голове, как зов из другого измерения, обвивая её разум. – Ты не понимаешь, на что ты подвергаешься. Ты в опасности. Он… он уже проник в тебя. И если ты не остановишь его, катастрофа будет неизбежна.

Эля повернула голову, и её глаза, полные паники, начали искать источник этого голоса. Она посмотрела вокруг, пытаясь увидеть женщину, услышать шаги, хотя бы почувствовать её присутствие. Но в комнате, как и прежде, не было никого. Тени двигались, они становились всё более плотными и агрессивными, но Елены не было. Она была здесь, только в её голове, а она сама… не могла понять, как. Где она?

– Ты слышишь меня? – голос Елены снова проникал в её сознание, и в нем уже не было ни следа нежности, только отчаяние и тревога. – Тебе нужно остановить его. Он уже внутри, он не просто технология, он – нечто большее, чем ты можешь представить. Если ты не прекратишь работать с ним, последствия будут ужасны.

Эля сжала виски руками, её разум метался, пытаясь выбраться из лабиринта мыслей, но всё было напрасно. Это было не просто голосовое сообщение. Это было прямое вмешательство в её сознание, как если бы она уже стала частью чего-то гораздо более масштабного и страшного. Это было вмешательство не человеческой природы, а чего-то, что нельзя объяснить, а тем более контролировать.