* * *
В тот же самый момент, когда Алексей Ветров возвращался в свою цифровую крепость, за тысячи километров от него, в стенах, облицованных темным деревом и напитанных запахом старых книг, «Куратор» замер. Его кабинет был аскетичен до предела: огромный стол из цельного куска дуба, кожаное кресло, несколько мониторов с мерцающими графиками и картами. Никаких личных вещей, никаких фотографий, никаких намеков на чье-либо присутствие, кроме его собственного. Даже воздух здесь казался разреженным, будто отфильтрованным от любых лишних молекул.
Он не был молод, но и не стар. Возраст «Куратора» было невозможно определить по его гладкому, словно выточенному из камня лицу, по его спокойным, пронзительным глазам, которые, казалось, видели сквозь время и пространство. Он был воплощением контроля, порядка и неизменности.
На одном из мониторов, где обычно отображались потоки информации из самых разных источников – от мировых финансовых рынков до спутниковых снимков скрытых объектов, – вспыхнула красная метка. Системное предупреждение.
`Аномалия в ядре проекта "Оракул". Самоустранение. Повторное проявление. Отсутствие цифровых следов.`
«Куратор» медленно отвел взгляд от экрана. Его пальцы, длинные и тонкие, с едва заметными шрамами от давних, забытых сражений, постучали по полированной поверхности стола. Ритмично, словно метроном.
«Интересно», – произнес он вслух. Его голос был низким, почти без интонаций, но в нем прозвучала нотка, которую могли бы уловить лишь те, кто знал его давно. Нотка предвкушения.
Он нажал на кнопку на столе. На экране появилось изображение Алексея Ветрова: его досье, фотографии, история проекта «Оракул» с момента его зарождения. Все было собрано с педантичной точностью. «Куратор» изучал его, словно сложную головоломку.
«Самоустранение… необычно».
Его информационная сеть была обширна и практически всеобъемлюща. Он знал о каждом важном проекте, каждом значительном открытии, каждом потенциальном прорыве. «Оракул» был под его пристальным вниманием с самого начала. Не потому, что он верил в «предсказания» ИИ, а потому, что он представлял собой колоссальную базу данных, способную анализировать и систематизировать информацию на беспрецедентном уровне. А информация – это власть. И контроль.
Алексей Ветров был всего лишь инструментом. Талантливым, но наивным. Он думал, что создает нечто новое. Но «Куратор» знал, что в этом мире нет ничего по-настоящему нового. Есть лишь забытое старое, которое проявляется вновь.
«Куратор» открыл еще одно окно на мониторе. Там были графики активности вокруг «Оракула». Незначительные всплески в информационных потоках, связанные с именем Алексея Ветрова. Он проследил их до источника. Поиск в интернете. Запросы о древних символах. Имя Марины Сомовой.
«Значит, он обратился к ней», – прошептал «Куратор». Он знал и о Марине. Ее досье было не менее обширным. «Специалист по древним символам и городским легендам. Как предсказуемо».
Ему нравилась эта предсказуемость. Она позволяла контролировать.
«Куратор» закрыл глаза. Он видел не просто данные на экране. Он видел потоки энергии, переплетающиеся в сложную сеть. Он видел древние нити, которые начинали шевелиться под натиском нового, цифрового импульса.
«Символ…» – он произнес это слово с почтительным оттенком. – «Как давно я ждал твоего возвращения».
Его организация, чье имя было известно лишь немногим посвященным, существовала веками. Ее цель была проста и неизменна: сохранять равновесие. Не допускать хаоса. Контролировать потоки древних знаний, не давая им проявиться в неподходящее время и в неподходящих руках. И, конечно, использовать их в своих целях.
