– В каком смысле не можете? Я вам заплачу.
– Дело не в деньгах, доктор Элиас. Вы с нами уже более десяти лет. Мы неоднократно делали то, чего совсем не следует, по вашей просьбе. Но за последние полгода вы сильно сбросили в весе. Когда последний раз вы взвешивались?
– Сегодня.
– И сколько показали весы?
– Сорок семь.
– Сорок три, доктор Элиас. А почти четыре года назад вы весили все шестьдесят два на голодный желудок.
– Хотите сказать, что из-за недовеса я не могу родить? – скрипя зубами, повышенным тоном голоса говорила Вера.
– Мы не можем проводить процедуру. Приходите в следующем году. И мы обязательно попробуем ещё раз.
– В следующем году? Я не могу столько ждать, у меня уже возраст.
– Мы знаем ваш возраст.
– Я-я буду слишком старой. У меня и так не получается, а вы-вы хотите, чтобы я ещё ждала? – заикаясь, Вера с трудом выдавливала из себя слова. Её глаза стали ослепительно сверкающими от наворачивающихся слёз.
– Мне очень жаль. Но эта процедура может слишком пагубно сказаться на вас. Больше ешьте, дышите свежим воздухом, откажитесь от вредной пищи, алкогольных напитков и курения. Со временем вы сможете снова попробовать.
– Как же вы ничего не понимаете! – ударив несколько раз по столу, Вера села на корточки и схватилась за волосы, – у меня нет будущего, если я сейчас уйду. Вы не можете меня лишить этого!
– Вы слишком много пытались, пора смириться…
– Нет! Не пора! Совсем не пора!
– Вы не сможете обратиться в другие клиники. Они вам откажут также, как и мы. Вы прекрасно осведомлены.
Выпучив глаза, Вера рассматривала бледные разводы на белой плитке. Она не слышала, что ей говорит врач. Механически встала, подошла к вешалке.
– Сегодня вам вернётся та часть средств, которая не была использована. Также произойдёт страховая выплата, так как присутствует вина центра «Чайка» в принесении вреда вашему здоровью. Я лично курировала страховую компанию…
Но Вера лишь хлопнула дверью, не дослушав монолога гинеколога.
– Ты меня совсем не любишь, – ясно прозвенел молоденький, тоненький голосок.
– Кто это говорит?
– Разве ты не знаешь?
– Где ты?
– Почему ты меня не любила?
– Скажи мне, где ты? Где тебя искать?
– Ты так жестоко поступила со мной.
– Я тебя не вижу. Откуда ты говоришь?
– Говорю? Мама, я не умею говорить. Я не успела родиться. Из-за тебя.
– Что?
Пошёл дождь. Громоздкие, серые тучки затянули небо. Огромные капли с грохотом стучали по крышам низеньких домов. Многолетний дуб медленно раскачивался из стороны в сторону. Скрипела калитка. По ту сторону каменного забора начиналось кладбище. Однотипные могилки лежали ровно друг за другом. Невозможно прочесть надписей на них. Сильный ветер сбивает с ног, капли летят в глаза, совсем ничего не видно. Свист в ушах, мёртвый холод заставляет отступить, но она всё идёт и идёт. Миновав два пролёта, Вера останавливается возле крошечной могилки, заросшей колючим кустарником.
– Ты даже ни разу не взглянула на меня. Ты ни разу меня не навестила. Ты – чудовище.
– Зачем ты так говоришь? – кричала Вера, упав на колени.
Ветер со свистом сбивал её подальше, а она, держась ногтями за сырую землю, прислонилась грудью к полу.
– Почему ты бросила меня?
– Я не бросала! Я ждала тебя, моя маленькая. Моя Элли!
– Почему умерла я, а не ты? Почему ты делаешь больно всем, кому не наплевать на тебя, мама? Почему ты так поступаешь?
– Пожалуйста, пожалуйста, не говори так!
