Пусть даже мы живем сегодня среди стальных высоток, пластиковых столешниц и электронных телеэкранов, но в каждом из нас – все равно, женщине или мужчине – есть нечто, что заставляет нас ощущать глубинную связь с прошлым. Порой внезапная сырость прибрежной пещеры или лучи солнечного света, проникающие сквозь затейливые кружевные узоры листьев в полутемной роще из могучих деревьев, пробуждают в скрытых уголках нашего сознания отголоски давно минувших эпох, унося нас далеко назад во времени к моменту зарождения человеческой жизни на планете. У людей, взращенных и запрограммированных патриархальными религиями наших дней – религиями, которые оказывают влияние даже на наиболее мирские стороны жизни общества, – по-видимому, сохраняется давняя, почти врожденная память о святынях и храмах, за которыми ухаживали жрицы, служительницы верховного женского божества. Изначально люди возносили молитвы Создательнице Жизни, Владычице Неба. На заре религии Богом была женщина. Помнишь ли ты об этом?
В течение многих лет что-то неудержимо влекло меня к изучению легенд, храмовых мест, статуй и древних ритуалов женских божеств, перенося меня в те незапамятные времена, когда Богиня властвовала повсюду, а женщины составляли Ее священство, определяя формы и обряды религии.
Возможно, именно мое образование и работа в качестве скульптора впервые открыли для меня статуэтки Богини, найденные среди руин доисторических святилищ и древнейших жилищ людей. Не исключено, что своего рода романтический мистицизм, который когда-то смущал меня, но в котором я теперь с радостью признаюсь, помог мне с годами выработать привычку собирать информацию о женских религиях и почитании женских божеств. Время от времени я пыталась отбросить свое увлечение этой темой как слишком причудливое и явно не связанное с моей основной работой (в ту пору я занималась скульптурным моделированием в электронной среде). Тем не менее я ловила себя на том, что постоянно просматриваю журналы по археологии и изучаю публикации в музейных или университетских библиотеках.
Читая их, я вспоминала, как однажды на моем жизненном пути мне было сказано – и я тогда соглашалась с этой идеей, – что Солнцу, великому и могущественному, естественным образом поклонялись как мужскому божеству, тогда как Луна, туманный, хрупкий символ чувственности и любви, всегда почиталась как женщина. К моему немалому удивлению, я обнаружила предания о богинях Солнца в Ханаане, Анатолии, Аравии и Австралии, в то время как у эскимосов, японцев и кхаси[15] Индии солнечным богиням сопутствовали подчиненные им братья, символом которых служила Луна.
Я также где-то усвоила представление о том, что земля неизменно идентифицировалась с женщиной, Матерью-Землей, пассивно принимающей в себя семя, тогда как небо изначально и по природе было мужским, а его неосязаемость означала способность к абстрактному мышлению, якобы присущую только мужчинам. И с этим я соглашалась без вопросов – до тех пор, пока не узнала, что почти все женские божества Ближнего и Среднего Востока носили титул Царицы Неба, а в Египте не только древняя Богиня Нут олицетворяла небо, но и ее брат-муж Геб символизировал собой землю.
Самым удивительным было обнаружение многочисленных рассказов о женщинах-Создательницах всего сущего, божествах, которым приписывали появление не только первых людей, но и всего, что есть на земле и в небесах. Письменные предания о таких богинях сохранились в Шумере, Вавилоне, Египте, Африке, Австралии и Китае.
