— Не думаю, что мое состояние настолько серьезное, — несмотря на вспыхнувшие слезы, усмехнулась я.
— Мы работаем вместе довольно давно, и я впервые вижу морщину у тебя между бровей, — заявил Леша. Рука тут же упала на указанное место, и я вздрогнула, потому как он не врал. Активно кивая, он нагнетал все больше: — Вот-вот! Она там с момента моего приезда сюда.
— Что же мне делать? — нервно отхлебнув коктейль, я вдруг поняла, что алкоголь мне стал слишком неприятен. Да, он действительно дарил забвение. Только короткое и с более ужасными последствиями после. Все, как говорил бармен.
Пожав плечами, Леша поманил меня все еще вытянутой рукой:
— Ну, ты ведь помнишь правило: спасение утопающего — дело рук самого утопающего.
«Нет, нет, нет!», — проснулся вдруг внутри страх. Точнее дикий животный ужас! Я не была готова поставить на себе крест из-за неудачных отношений. Неожиданно для себя самой я вдруг приняла один негласный закон: «действовать в своих интересах, а не против».
Словно хватаясь за ускользающий из рук трос над пропастью, я накрыла руку Леши своей и позволила ему поднять меня с места.
— Куда мы идем? — мужчина быстро перебирал ногами, утягивая меня вслед за толпой.
Пройдя несколько залов ресторана, мы вдруг оказались на открытой площадке, где была лишь барная стойка, сцена и пол из плитки. Люди вокруг танцевали быстрый клубный танец, совершенно отличающийся от кубинской тематики. Удивительно, что с того места, где мы сидели ранее, музыка звучала совершенно иная.
— Хочу потанцевать с тобой, — крутнув меня вокруг своей оси, Леша вдруг опустил свои ладони на мою талию, заставляя вздрогнуть. — Ты не против?
Ничего не ответив, я просто улыбнулась, что было принято за согласие. Мой начальник был молод, силен и ловок. Он неплохо двигался под музыку, хорошо шутил и мог всегда поддержать диалог. В совокупности с хищными темными взглядами, которые он постоянно бросал на меня, происходило странное впечатление. Леша меня смущал, вгоняя в краску.
— Слышишь? — толкнув меня вперед, он заставил развернуться спиной и прижал меня к своей груди. Несмотря на платье, я прекрасно ощущала, как безумно бьётся его горячее сердце. Кончик носа зарылся в мои волосы, пока руки скользили по талии. Я молчала ровно до того момента, пока те не оказались слишком низко на талии. — Прекрасный ритм…
— Леш… — меня кинуло в жар, щеки запылали.
Сильные руки напористо придавили мои ягодицы к его ширинке, заставляя двигать бедрами в унисон. Я могла бы притвориться, что не чувствую, как тесно у него в штанах, но зачем?
— Что ты делаешь? — тихо прошептала я, когда его губы спустились на мою шею. Нежно и робко он усыпал кожу аккуратными мелкими поцелуями. Так аккуратно, словно я — хрупкая фарфоровая кукла. Нечто ценное для него, редкое. — Леша…
— Да? — его хриплый голос отличался от того, что я слышала раньше. Глубокий, пронзительный, хриплый. Пальцы все сильнее сжимали мои бедра, приподнимая платье. Дыхание участилось, а одежда намокла.
— Ты, — мои губы пересохли, я устала увлажнять их языком, — переходишь грань…
Тихий хриплый смех заставил рой мурашек проскользнуть по телу прямо куда-то между ног:
— А она есть? Эта самая грань…
Музыка сменилась с быстрой на медленную. По инерции я распахнула глаза, и тут же меня окатил арктический холод. Прямо напротив, буквально в метре, стоял Петя. На нем была мятая рубашка, надетая кое-как и застегнутая на половину. Брюки, спущенные слишком низко, а в руках наполовину пустая бутылка виски.
