Узнав о моём увольнении, Катя расстроилась. Она была очень отзывчивым человеком, переживала за меня, утешала, говорила, что всё в жизни не случайно: «Может быть, Танечка, вас уволили для того, чтобы вы сделали что-то такое, о чём вы ещё сами не знаете». Рассказала мне две притчи, которых я раньше не слышала. Одна из них о том, что удары судьбы нередко оборачиваются её подарками. Так, у бедного крестьянина сбежал любимый конь – всё его достояние. Но конь вернулся и привёл с собой табун диких лошадей, которых крестьянин объездил, продал и разбогател. Его сын, объезжая коня, упал и сломал ногу, но благодаря хромоте его не взяли на начавшуюся войну, и он единственный из своих сверстников уцелел и т. д. Во второй притче Господь, услышав молитвы человека, которому сильно не везло в жизни, пообещал ему помочь. И человек стал ждать помощи свыше. В том краю случился ураган, вызвавший сильнейшее наводнение, соседи эвакуировались на лодке и предложили ему плыть вместе. Но он отказался, так как ждал Божьей помощи. Вода всё прибывала, и мимо проплыла вторая лодка, где было свободное место, но человек снова отказался присоединиться. Пытаясь спастись, он забрался на крышу дома, и тут снова проплыла лодка, и люди опять предложили взять его с собой. Но он ответил, что не поедет, что ему поможет Бог. Когда пучина поглотила дом, тонущий человек возроптал на Бога: «Почему Ты обещал и не помог мне?» В ответ раздался глас Божий: «Да я тебе трижды лодку на помощь посылал, почему ж ты не воспользовался?!» Мораль: надо уметь читать свою судьбу.
Работу для химика в столичном округе штата Нью-Йорк, называемом районом Трёх городов (Three City area) – Олбани, Скенектэди и Трой, – найти было трудно всегда, а уж во время кризиса и подавно. Я звонила, писала письма, рассылала резюме и т. д., ходила в центр, где всё тот же консультант проводил тренинги. Специально нанятая машинистка печатала нам всё, что требовалось для поисков работы, стояли телефоны, по которым можно было бесплатно звонить агентам по трудоустройству и потенциальным работодателям (мобильных телефонов ещё не было), но всё было безрезультатно. А в свободное время, которого без работы у меня стало гораздо больше, я искала, кто мог бы устроить Кате концерт, помогала ей продавать аудиокассеты. Люди их охотно покупали, причём некоторые присылали больше, чем стоила кассета, – так, одна моя подруга прислала $50 вместо $10, другая $20. Все хотели помочь. Неожиданно легко оказалось находить желающих организовать концерты для Кати – у меня ведь не было знакомых в этой сфере, а тут зверь бежал на ловца. Моя подруга Жанна Каплан из университета Брандайс связала меня со своей коллегой Инной Броуде, и та дала мне телефон музыковеда Владимира Фрумкина, специалиста в области авторской песни, работавшего тогда на «Голосе Америки» в Вашингтоне. Когда я позвонила ему насчёт Кати, он страшно обрадовался: «А я её повсюду ищу». Оказалось, что он уже слышал её песни и безуспешно пытался с ней связаться. Фрумкин помог Кате с организацией нескольких концертов. Ей нравилось, как Владимир с дочерью Майей поют песни Окуджавы и Н. Матвеевой, вскоре после знакомства с ним она прислала мне их аудиокассету. По её словам, эту запись любил Окуджава, он говорил: «Слушаю Майечку и не могу – плачу». После встречи с Владимиром Катя сказала, что в разговорах по телефону он был более открыт, восхищался её песнями, а в личном общении был более сдержан. Позднее Фрумкин написал прекрасную миниатюру об их знакомстве для Катиного посмертного поэтического сборника.
