Дарина даже перестала пить кофе и теребила бумажный стаканчик.
– Ты думаешь, это может быть ее муж?
Я пожала плечами и отпила глоток.
– Скорее всего совпадение. Но… все же, а вдруг. Ты не знаешь, сколько ему лет?
– Пойдем к девочкам в реанимацию. Там будет история болезни.
Мы прошли в соседнее крыло. Дарина в двух словах обрисовала ситуацию медсестре, и та разрешила посмотреть историю болезни.
– Тридцать четыре, – Дарина ткнула пальцем в одну из строчек.
– Вполне, – я по привычке закусила нижнюю губу, соображая, какая еще информация мне поможет.
А Дарина продолжала.
– Не женат. Никаких номеров телефонов нет. Но есть…
И Дарина молча ткнула пальцем в графу «прописка». Там значился город Малореченск, улица Казимировская, 5.
Про себя я повторила адрес, но фотографировать или записывать здесь не решилась, потому что мы стояли под бдительным взглядом медсестры этого отделения. А речь идет о личной информации пациента.
И прежде чем вернуть историю болезни, я успела выхватить взглядом имя мамы: Колосова Ирина Чеславовна.
Мы вернули историю болезни, и через стекло я попыталась рассмотреть, кто именно из пяти человек, Роман.
– Возле окна, – подсказала медсестра. – Он спит. Но в сознании. Хотите подойти к нему? Вообще-то, он вам обязан жизнью, – улыбнулась эта на вид строгая женщина. – Я ему это еще скажу.
Мы переглянусь и тоже улыбнулись.
– Не думаю, что он станет благодарить. Вчера он мне заявил, что не очень-то хочет жить.
– Сложно сказать, что он за человек и почему оказался на улице. Если бы он был уголовником, мы бы уже это знали. А так… – медсестра пожала плечами. – Сегодня утром ставила ему капельницу, и он поблагодарил меня. Я чуть не упала там. Вот уж совсем не ожидала. Есть в нем что-то благородное.
– И я вчера это заметила.
Мы подошли к его кровати. Чистый, побритый, на фоне светлого белья он выглядел совсем по-другому, намного моложе, чем показалось вчера. И снова всплывал в сознании один и тот же вопрос: что произошло с этим человекам?
Поблагодарив медсестру, мы с Дариной вышли в коридор. Время перерыва заканчивалось, и нужно было возвращаться к себе.
– Как думаешь, это он? – спросила Дарина, пока мы шли к лифтам.
– Не знаю.
– Кстати, ты запомнила адрес, который указан в истории болезни?
– Да, – я мысленно повторила его.
– Там еще было имя мамы. Может, это ее адрес?
Мы остановились возле лифтов, и я нажала на вызов. Дарина прикоснулась к моей руке и заглянула в глаза.
– Если ты все же хочешь выяснить, тот ли это человек, найди по адресу телефон его мамы и позвони ей. Заодно и расскажешь про сына, вдруг они ничего не знают.
– Думаю, с больницы ей уже позвонили.
– Ну, не знаю, было ли у кого-то время и желание этим заниматься.
На этом мы расстались, потому что приехал мой лифт. Я шла к своему отделению и думала о словах Дарины. Во мне боролись два голоса. Один требовал все бросить и не причинять себе лишней боли. А второй тихо шептал, что, может, Бог не зря послал Романа именно тебе на встречу, именно в твой подъезд. Но вдруг это совпадение и они просто однофамильцы? А даже если нет, и Роман муж той погибшей женщины, что с того? Я зажмурилась на несколько секунд и снова открыла глаза.
«Господи, помоги мне. Избавь от всех мыслей».
Решила, что подумаю об этом потом, сейчас нужно работать.
* * *
Большая кружка с горячим шоколадом дымилась на столе, а рядом лежал клочок листа из блокнота с наспех написанными цифрами. Телефон мамы Романа. Я устроилась в синем кресле, подтянув под себя ноги, и думала, когда позвонить. Горячий шоколад сладким ароматом манил к себе, но проглотив слюну, я взяла в руки телефон и быстро набрала нужные цифры.
