Когда-нибудь под звездным небом - страница 9

Я молча слушал его, затаив дыхание.

– Спустя полгода нам сообщили, что оба мертвы. Точнее один из них пропал без вести, второго нам прислали по кускам.

Когда старик рассказывал, на его лице не было ни единой эмоции. Лишь слезы текли не останавливаясь, словно звездопад в ночи.

– Мы не смогли этого перенести. Все вокруг напоминало о них. Мы ничего не трогали в их комнатах. Оставили все как есть, словно они еще с нами и вот-вот вернутся после долгой разлуки. Их тетрадки, старая школьная форма, фотографии на полках, постеры на стенах, одежда, с запахом их ушедшей жизни. У нас не вышло. Мы перестали разговаривать с женой. Она сидела в своей комнате и только громко рыдала. Я не выходил из дома, практически ничего не ел. Жизнь начала превращаться в сущий ад. В итоге спустя два месяца жена покончила с собой. Она повесилась в одной из комнат сыновей. Я тоже приближался к этой грани. Все подготовил, написал прощальное письмо друзьям. Накинул петлю на шею… – старик ненадолго замолчал и посмотрел мне в глаза. – Но я не смог. Испугался. Струсил. Я был не такой сильный, как мои мальчики.

После этих слов он громко заплакал.

Я положил ему руку на плечо и пытался найти слова, чтоб его успокоить. Но какие слова я мог найти? Неужели есть такие слова, что смогут ему помочь? Разве существует в мире то, что сможет унять эту колющую боль внутри, поселившуюся на веке, где-то глубоко в груди, на задворках души? Я думаю, что нет.

Мы просидели так минут десять. Закончив, он достал платок из нагрудного кармана и звонко высморкался. Выпил залпом пиво и посмотрел на меня. Его глаза были наполнены слезами, будто аквариум с рыбами. Он взял меня за руку, на них еще остались горячие слезы, и тихо сказал:

– Спасибо тебе за все. Заходи, как будешь проездом.

На этом моменте я понял, что мне пора идти. Напоследок я оставил ему пару банок пива и свой самый первый снимок. Он был для меня крайне важным, он был началом моей новой жизни. Но ему он был куда нужнее. Я в этом уверен.

Пожав руки на прощание, он еще долго стоял и махал мне вслед из глубины деревьев.

По пути я прогулялся мимо речки, которая протекала неподалеку от моей квартиры, просидел на берегу некоторое время и выкурил с полпачки сигарет. Последние лучи солнца отражались в чистой воде. На небе не было ни облачка. Птицы, устав от рутинной городской жизни, стремительно улетали на юг. Люди бродили туда-сюда, даже не подозревая о случившемся когда-то горе того старика. Не знаю почему, но тогда я не мог им это простить. Хотелось хотя бы на время исчезнуть и забыться, уж так сильно ком в горле перекрывал дыхание.

Доехав домой, я сделал себе ванну, налил двойной виски и проплакал два часа к ряду. С детства не припомню, чтоб я столько рыдал.

Закончив, я вылез из ванны, надел халат и вышел на балкон. Набрав воздух полной грудью, я громко закричал. На улице веяло началом дождливой осени.

Мы познакомились с ней на фестивале. Ежегодный фестиваль света, на него приезжает огромное количество людей, которые хотят взглянуть на это чудо. В это время (а точнее с середины осени по середину весны) парк цветов Набано-но-Сато зажигается мириадами огней. Все берут родных и друзей, облачаются в красивые наряды, покупают горячие напитки и наслаждаются видами. Самые главные достопримечательности фестиваля – это световые туннели, протяженностью 100 и 200 метров. Проходя сквозь них, охватывает чувство, что ты переносишься в другой мир. Мир волшебства и приключений, как в сказке. Больше всего я не люблю возвращаться в реальность, когда заканчивается фестиваль. Возвращение в мир проблем, тревог и переживаний. Хотелось бы навсегда остаться там, в этом парке света. Я посещаю его каждый год на протяжении 10-ти лет. С раннего детства меня водил на фестиваль мой дедушка. Он долгое время жил в одиночестве, бабушка покинула его довольно рано. Частенько перебирал с алкоголем. Но был добрым и воспитанным человеком. Постоянно твердил, что в нашей жизни и так слишком много дерьма, поэтому нужно быть светом в этом мире, хотя бы для кого-то. Он каждый год искал этот свет на фестивале, в своих воспоминаниях.