Концерт прошел, как обычно, на ура. Лучше всех, как обычно, выступили отряды физтеха и ЭА – постоянные творческие (и футбольные, кстати, тоже) лидеры и соперники тех времен, конца 80-х и начала 90-х. Скандал грянул мгновенно, как только на доске объявлений вывесили итоги. В обеих номинациях – и в военно-патриотической части (ВПЧ), и в лирической (комедийной) части (лирчасть) победил РРМ. Гонцы разбежались по отрядам. На кострах ЭА и физтеха были срочно созваны общие собрания. Напрасно Юра бегал по кострам и рассказывал, что судья и комиссар это сделали вовсе не специально, просто они страшно далеки от творчества, как декабристы от народа. Без толку. Мы были тогда молодые, дерзкие и резкие и попрание справедливости рассматривали как личное оскорбление. Отряд физтеха принял решение в знак протеста в полном составе покинуть слет. И это была не пустая угроза. В костер покидали все оставшиеся дрова, он взметнулся до неба, и стали собирать палатки. Юра понял, что дело пахнет керосином, такого еще ни разу не было в истории ВПК, и принял мудрейшее, достойное царя Соломона, решение. Он созвал экстренный совет из наиболее уважаемых ветеранов. Причем от всех трех факультетов – участников скандала. Илья Почтарь (физтех), Вова Ищенко (РРМ) и Наташа Баранник (ЭА). Эти люди пользовались непререкаемым авторитетом, и заподозрить их в чем-либо никто не мог. Через полчаса на Доске появились новые, окончательные и не подлежащие апелляции, итоги. ВПЧ: 1 – ЭА, 2 – физтех, 3 – РРМ. Лирчасть: 1 – физтех, 2 – ЭА, 3 – РРМ. Таким образом, Юра спас и слет, и свою репутацию. Надо сказать, что это был единственный такой скандал за всю историю. Недовольные, конечно, были всегда, но до такого ужаса, слава богу, не доходило. На штаб хоть и злились, и ворчали, но подчинялись всегда беспрекословно.
Впрочем, я немного отвлекся от главной темы этой главы – про любовь. Но надо же было рассказать, что такое штаб и на фига он был нужен. Сухой закон еще какой-то выдумали. Ну да ладно, дело прошлое. Как говорил Евгений Леонов в «Белорусском вокзале», давайте лучше про баб.
Наташа Баранник во все время своей учебы была бессменным комиссаром ВПК. И это дело было как раз по ней. Мало того, что она была дочкой настоящего полковника, она была еще и настоящей комсомолкой (в хорошем смысле этого слова). Лет так сто назад она вполне могла бы быть комиссаром в карательном отряде Аркадия Гайдара. Я легко ее представляю в этой роли. Наташа была девушкой таких честных и строгих правил, что утерся бы и дядя Онегина. Железная миледи. Ребята ее и не называли иначе как Комиссар Баранник. Дисциплина при ней была воистину военной, букву закона она соблюдала от и до. Помню, случайно подслушал, как она выговаривала двум слегка нашалившим первокурсникам:
– Еще раз увижу эти поцелуйчики идиотские – вылетите со слета, а отряд лишится десяти баллов!
Но и патриотический дух горел в ней неугасимо. Смешно, что когда мы с Белым писали свою знаменитую от Кременок до Карпат трилогию про собак, то под Моськой подразумевали как раз Комиссара Баранник. «Стойкая, как шарошка, чистая, как нивелир…» Такой она и была. И при этом, как потом кое-кто выяснил, Наташа все-таки в душе была юной и восторженной, почти тургеневской, девушкой. В восьмом классе она записала на магнитофон «Весна-306» (не на видео! На обычный кассетный магнитофончик) кинофильм, ну понятно, что только звук, «Обыкновенное чудо». И каждый вечер перед сном слушала его, плакала в тощую девичью подушку и мечтала о принце. И думала, что уж она-то не побоялась бы поцеловать Абдулова! Охотно верю. (Кстати, спустя не очень много лет, в 1994 году, на фестивале КВН в Уфе она Абдулова встретила. И таки поцеловала!) Ко всему прочему она была еще и москвичкой.
