– Ребята, вы лучшие! – пропищала Диана.
– Я чуть не описалась от страха, – пробубнила Моника.
– Я тоже, – сказал Айзек.
Захламленная квартирка Дианы и ее матери располагалась на третьем этаже старого обшарпанного кондоминиума и была такой крошечной, что у Моники невольно вырвалось:
– Ди, бедная, как ты тут помещаешься?
– От маминой кондитерской немного дохода, мы не можем позволить себе жилье попросторнее, – проблеяла Диана, раскрасневшись.
Моника прямой наводкой прошествовала на кухню и открыла хозяйский холодильник.
– Ого, сколько тут жратвы! Я когда с предками жила, у нас и то такого не было! Ди, я себе бутер сделаю, окей? С вас все равно не убудет.
– Окей… – пробурчала Диана, краснея с ног до головы.
Моника принялась шуршать и брякать контейнерами.
– Блин, заставили все тортами, хрен до ветчины доберешься! Проще сразу торт сожрать! Вот как тут не разжиреешь?
Диана почувствовала, что сейчас вспылит, и поспешила в свою комнату.
– Пойду цимбалы поищу.
Ее комната была просто забита свечами, стеклянными черепами, мистическими книгами, игрушками персонажей Тима Бертона и фигурками анимешных лолит. Над письменным столом висел постер с готами из «Южного парка».
– Ого, так ты фанатеешь по всяким готическим штучкам! – сказал Айзек.
– Угу, – кивнула Диана стеснительно.
– А по тебе и не скажешь. Я когда впервые тебя увидел, подумал, что ты кукол Барби коллекционируешь.
– Это мама мне такую одежду покупает, – вздохнула Диана. – Что бы я сама себе ни купила, она говорит, что это дешевка и безвкусица, и заставляет меня сдать это обратно.
– И, конечно же, она считает, что ее вкус идеален?
– Угу. И что только она знает, как лучше.
Тем временем из комнаты матери Дианы раздался вопль ужаса:
– Скорее звоните в полицию! В этом доме живет маньяк-психопат!
– Ну Мона! – закричала Диана и бросилась вон из своей комнаты, роняя по пути все, от чего не успела увернуться.
В крошечном закутке, который мать Дианы называла своей спальней, было больше кукол, чем в магазине игрушек. Ими была завалена и кровать, и прикроватная тумбочка, и полка над кроватью, и туалетный столик, и даже подоконник.
– Мона, что ты вытворяешь?! Кто тебе разрешил сюда входить?! – завопила Диана чуть ли не в слезах.
– Я просто подумала, что это дамская комната, а тут такое, что у меня аж бутер изо рта выпал, – ответила Моника, стряхивая с себя крошки.
У ее ног действительно валялся недоеденный бутерброд с ветчиной и огурцами.
– С ума сошла?! – заорала Диана. – Сюда вообще нельзя! Мама бесится, когда кто-то заходит в ее комнату!
– Что? Боится, что кто-то утащит ее любимую куколку и ей не с чем будет играть?
– Не смешно! Ты хоть представляешь, что она мне устроит, когда увидит, как ты тут насвинячила? Почему ты вообще лезешь, куда тебя не просят? Ты как бы не у себя дома!
– Ой, знаешь, надо было сразу сказать, что у вас не хата, а антикварная лавка с ценнейшими реликвиями, я бы в холле подождала!
В кукольное королевство матери Дианы заглянула рожа Айзека, которая поправила очки и присвистнула:
– А это очень-таки интересный клинический случай…
– Все, пошли вон отсюда! – вышла из себя Диана и вытолкала гостей из святая святых своей матери. – Лучше помогите мне цимбалы найти!
– Вот эти? – Айзек указал на валявшиеся на полу цимбалы. – Они вместе с роликами откуда-то сверху упали, когда ты что-то задела. Так ведь и по голове может прилететь.
