– Ну, смотри… – сказала Лиля и кивнула.
Уже возле выхода она сказала мне:
– Спасибо за то, что зашла… И… Если тебе нужно будет поговорить с кем-нибудь, то не стесняйся, приходи.
Я еле успела выскочить из квартиры Лили, потому что слёзы буквально кипели в глазах. Душили злость и обида. И жалость к себе. Ведь я правда даже не могла ни с кем ни поговорить по душам, ни пожаловаться! Подруг у меня толком не было, а друзья детства уже выросли во взрослых дядек и вряд ли поняли бы меня, если б я тут начала перед ними нюни распускать… Я никогда не позволяла себе слабостей, тем более слёз не только перед ними, но и перед самой собой. Надо взять себя в руки, а то что-то совсем расквасилась. Хорошо ещё, что хоть с мужем у меня было взаимопонимание. Он никогда не ограничивал мою свободу и всегда был на моей стороне. Я всегда чувствовала его поддержку практически во всех вопросах. Он часто меня даже от моей же собственной мамы защищал. Мы были с ним отличной командой.
Мысли о муже и его защите придали мне сил, и душившие меня слёзы отступили. Домой я зашла уже совсем успокоившись. Всё семейство моё было дома. Муж встретил меня на пороге, поцеловал и ушёл обратно в зал смотреть новости. А я первым делом прошла в комнату Кати и отчитала её за звонок. Катя, надувшись, сидела в кресле с телефоном и произнесла только одну фразу по окончании моей тирады.
– Мама, прости меня. Я больше не буду, – пробурчала она, не поднимая на меня глаз.
Я не ответила ей. Вышла из комнаты и закрыла дверь за собой.
– Что у вас там случилось? – поинтересовался муж, когда я присела рядом с ним на диван.
– Да, блин, ещё одна моя мама… – ответила я. – Совсем совесть потеряла, сопля зелёная…
И я рассказала ему о том, где была и что произошло. Он выслушал, приобнял меня за плечи и, поцеловав над ухом, сказал:
– Не злись. Я поговорю с ней, – и, улыбнувшись, добавил: – И не сопля она зелёная, а дочь твоя.
Я дернула плечом, чтобы сбросить его руку, и буркнула:
– Сопля зелёная…
И ушла в ванную.
Я довольно долго простояла под теплыми струями душа, мысленно пытаясь смыть с себя тяжесть мыслей и событий последних дней, а когда вышла, то дети и муж уже были по своим комнатам. Я заглянула в комнату сына. Он ещё не спал и при свете ночника, лёжа в кровати, читал книгу. Мы, как обычно, обменялись пожеланиями спокойной ночи. А заглянув в комнату дочери, я увидела, что она уже спит, и не стала к ней подходить и целовать. Муж тоже лежал в кровати. Его лицо освещал экран телефона.
– Чего не спишь? – буркнула я, забираясь под одеяло.
– Да всё времени нет разобраться в нём, – ответил он. – Тут куча разных функций, а я о них даже не знаю. Всё руки никак не дойдут покопаться.
Недавно мы с сыном скинулись деньгами и подарили ему на день рождения новый смартфон. Но из-за сильной занятости муж всё никак не мог спокойно сесть и разобраться что там и к чему, какие в нём есть программы, приложения и для чего они. Сын пару раз уже посмеялся над отцом и назвал его лохматой древностью, за что чуть не схлопотал назидательного подзатыльника. Хотя вряд ли бы схлопотал. Сын был уже взрослым девятнадцатилетним парнем, учился в университете и, играя в хоккейной сборной на контрактной основе, зарабатывал свои собственные деньги.
– Хватит копаться, спи давай.
– Да… Сейчас.
Я повернулась к мужу спиной и, закутавшись в одеяло, закрыла глаза.
