Застыв на мгновение, девочка медленно обернулась. Она столько лет хранила в своей памяти этот голос, что не узнать его было невозможно.
– Ленчик… – прошептала она, и молодые люди на мгновение молча уставились друг на друга.
– Не может быть… – прошептал молодой человек, – этого просто не может быть…. Но Маня уже оправилась от замешательства и, круто развернувшись, с криком:
– Ленчик, там мама! – помчалась наверх.
– Что с мамой, что с мамой? – испуганно повторял Леня Капилло, едва поспевая за непонятно как появившейся подругой, но та даже не оборачивалась. Когда они вдвоем вбежали в комнату, то увидели под окном неподвижно лежащую женщину. Мане трудно было узнать в ней свою мать, ибо эта женщина совсем не походила на забитую, всегда бедно одетую палатную няню и не имела ничего общего с сохранившимся в ее памяти образом матери. Ухоженные волосы лежащей навзничь женщины пушистым ковром разметались по полу, распахнутый шелковый пеньюар едва скрывал дорогое нижнее белье, а на шее и раскинутых руках блестели дорогие украшения. Глаза женщины были закрыты, а в ее лице не было ни кровинки.
– Какая красивая, – удивленно прошептала Маня. Заметив, что Леня хочет броситься к матери, она остановила его, предостерегающе подняв руку.
– Стой, где стоишь, – наказала она ему и, быстро опустившись перед Анной на колени, умелым движением подставила ей под поясницу свою ногу, от чего голова женщины запрокинулась назад. Затем сильно и уверенно нажала двумя пальцами на заднюю и боковую поверхность ее шеи. Веки Анны неожиданно дрогнули и она тихо позвала:
– Ленечка…
– Я здесь, мама, – тут же отозвался Леня Капилло, и Маню неприятно задело его странное обращение к своей матери.
– Ленечка, – полуоткрыв глаза, повторила она жалобно, – мне приснился очень странный сон…
– Это не сон, мама, – мягко поправил ее Леня, – ты только не волнуйся, но наша Маня вернулась.
– Что за глупые шутки, – укоризненно прошептала Анна, и с трудом открыв глаза, увидела прямо над собой лицо пропавшей много лет назад дочери. Она испуганно замерла, затем нерешительно протянув к ней руку, слегка коснулась ладонью ее щеки.
– Так это был не сон? – робко произнесла она, – неужели это правда и это действительно моя дочка?
– Правда, мамочка, – целуя ее руку, прошептала Маня, у которой от волнения и избытка чувств горло сдавило так, что из него с трудом выходили слова, – не бойся, но это действительно я.
– Маня, ты можешь, наконец, объяснить, откуда ты взялась? – решительно вмешался Леня. Он никак не мог прийти в себя от неожиданного появления пропавшей много лет назад подружки и продолжал смотреть на нее во все глаза.
– Где ты пропадала столько времени, и почему не узнала меня? – удивленно спросил он.
– Как же тебя узнать? – пожала плечами Маня, – ты ведь на себя совсем не похож, ты абсолютно другой!
– Я-то как раз такой, каким и должен быть в свои восемнадцать лет, – недовольно возразил Леня, – а вот почему ты точно такая же, как была, это, знаешь ли, очень странно, – с подозрением заметил он.
– Почему странно, – пожала плечами Маня, – и вовсе не странно.
– Нет странно, – настаивал Леня, – потому что так не бывает! Где ты была все это время? – требовательно повторил он свой вопрос. Но мать и дочь смотрели только друг на друга и не замечали ничего вокруг. Боясь, что это все же сон и дочка сейчас исчезнет, Анна крепко сжимала ее руку.
