— Прекрати немедленно, — всё же одёргиваю, когда Драк своим рыком пугает одну из птиц, которую её наездник неосмотрительно подвёл слишком близко.
В ответ ящер издаёт такой жалобный звук, что мне становится стыдно — он ведь на самом деле не со зла это сделал, просто особенность его полёта такая, что не предусматривает препятствий на пути. Лавировать крагу сложно. А с учётом, что под нами вода, а не песок, падать ему очень страшно.
— Прости, малыш, я не хотела тебя обидеть, — извиняюсь и успокаиваю его. — Ты не волнуйся, всё хорошо. И вообще ты молодец! Смотри, вон уже и берег показался. Ты справился!
На мои слова внешне Драк никак не реагирует, но мне почему-то кажется, что ему моя забота приятна. Это ощущается... не знаю, как описать... В другом напряжении мышц у меня под ногами. В чуть ином изгибе короткой шеи, на которую я опираюсь. Даже в свисте, который рождает рассекаемый мощным телом воздух.
Мне сейчас на удивление радостно, потому я надеюсь, что и у него хорошее настроение. Ведь так сложно остаться равнодушным к ярким жёлтым лучам Адапи, заливающим светом окружающее пространство. Слепящим бликам, отражающимся от водной глади моря. Гребешкам волн, которые по мере приближения к берегу становятся всё выше и плотнее. Тёплому сильному ветру, норовящему сорвать с меня платье. Непередаваемому запаху моря — влажному, солёному, будоражащему...
Оглянувшись, я улыбаюсь и машу рукой Рильмине, жираль которой летит следом за крагом. В ответ получаю кивок головой и вижу её пальцы, сложенные в условный предупреждающий знак: «Не отвлекайся». Она всегда серьёзно относится к полёту. Постоянно мне напоминает, что ящеры не умеют планировать, если падают по вине наездника, то камнем вниз. Оттого и взлетают только с возвышенностей. Однако я в Драке уверена — он меня не подведёт!
Вария летит с другой стороны, так что я и к ней поворачиваюсь тоже. Фрейлина мне улыбается, но грустно, совсем не весело. И это при том, что сидит она не одна, а с Ваймоном, который её обнимает и что-то шепчет, практически зарывшись носом в гладкие волны синих волос.
Он, после того как признался в любви, вообще старается её от себя не отпускать. Брат и раньше постоянно был где-то поблизости, но всё-таки создавал нам иллюзию своего отсутствия и появлялся только по необходимости. Теперь же я вижу его рядом постоянно. Ваймон лишь на ночь уходит к себе, и то когда я уже недовольно ворчать начинаю.
Разумеется, его понять можно: признание для мужчины — это как сорванный стопор. Он принял решение, и теперь его не остановить. При этом они всего лишь встречаются, — официально Вария всё ещё свободная девушка. Представляю, что будет, когда их отношения на другой уровень общения перейдут... А до этого момента осталось совсем немного. Три дня назад моя фрейлина стала совершеннолетней, а за день до этого получила возможность быть с мужчиной — физиология в этом смысле довольно точна и расхождения в сроке редко превышают несколько дней.
И ведь вот что удивительно — Ваймон ситуацией не воспользовался! Хоть и знает, что теперь для него преград уже нет, а держит себя в руках. Причин я не понимаю, объяснять свои действия брат не спешит, а устраивать ему допрос у меня просто не было времени. Мы к приёму у вице-короля готовились. Наряды, подарки, личные вещи... Хоть и рядом совсем его резиденция — на острове, недалеко от побережья, а вернуться домой, если что-нибудь забудем, будет проблематично. Это не краткий визит, нас на несколько дней пригласили.
