– Как скажешь. Никто не говорил тебе, что ты очень красивая?..
Лаванда печально усмехнулась. Что толку от красоты, если даже такой – поистине восхитительный – вечер ей придётся провести в одиночестве, роясь в кадровых бумагах и стряпая пояснительную записку, чтобы завтра этого громилу-гиганта не держали на контроле, а сразу пустили внутрь. И он – тот, кто стоял сейчас перед ней – прилежно делал вид, будто ничего не понимает!
Она вновь подняла на него глаза – странное дело, отчего-то он не уходил, хотя уже получил своё. Кроме того, в душе Сантариала явно шла борьба…
– В порядке компенсации могу назначить тебе свидание. Как насчет сегодня, в десять, на этом самом диване?
– Здесь, в приёмной шефа?! Ты окончательно рехнулся?
– Не хочешь – не надо.
Когда за ним закрылась дверь, Лаванда вздохнула. «Ну ладно, он хотя бы попытался, – пробормотала она. – Некоторым просто не дано…»
Поздно ночью Лотос Растиплющ вышел посмотреть на звёзды.
Обычно гиганты так не поступают.
Они – земные существа. Им хватает дел внизу. Вверх они смотрят только по условному свистку «Тревога – воздух!», да и то не все.
Когда-нибудь, ещё очень не скоро, высшие расы – сильфанеи и архаики – придут в упадок, а гиганты поднимутся из грязи, чтобы вырасти над животным состоянием. И это естественный процесс. Сантариал – представитель вымершего вида древних архаиков, последний каприз коллективного генома. Лотос – предвестник пришествия новых гигантов, тех, кто когда-нибудь посмотрит на звёзды вблизи…
Но пока в Немире ему места нет. Кроме одного.
Новая контора, куда Сантариал захотел его определить, называлась «Научно-исследовательский центр антагонистической деятельности» и пользовалась не самой достойной репутацией. Но – так или иначе – его там ждали.
Как ни странно, Чёрные скалы почти не произвели на Лотоса впечатления. Снаружи эти чудовищные обсидиановые конусы – башни резиденции Лорда Повелителя – выглядели внушительно, но были совершенно безлики: ни щербинки на отполированной поверхности, не за что зацепиться взгляду. И Лотос вспомнил, как сразу полюбились ему красивые старинные здания Города, созданные в одном стиле, но совершенно разные, как будто каждый дом имел собственную душу…
Большая часть жизни архаиков до сих пор проходила под землёй; башни были, так сказать «маркерами» места, эффектным элементами экстерьера и, кроме того, астрономическими площадками. Что касается внутреннего убранства подземелий, то Лотоса никогда не приводили в восторг кнопочные панели, провода и зеркальные панно, которые не так давно вошли в моду, и которых здесь было в избытке. Энстон однажды тоже установил такое панно в главном офисе, но снял после того, как постоянные клиенты выразили ему порицание за бардак в служебном помещении. Лотос всецело разделял их возмущение: подумаешь, технический прогресс. Жили же как-то без этого…
Но если консервативный Город с его Магистром, весьма лояльно относившимся к чудачествам коренного населения, мог капризничать и не принимать новшества, то здесь, на мысе Аджано, технический прогресс властвовал безраздельно. Стены коридоров, по которым сновали туда-сюда архаики и гиганты, были настолько сверхъестественно гладки, что не носили и малейшего следа инструмента, их создавшего. Лотос должен был признать, что видит такое впервые. И повсюду были механизмы: бесшумные и грохочущие, маленькие и огромные – но все как один непонятного Лотосу назначения. За механизмами присматривали архаики-техники, управлявшиеся с ними с помощью отборной ругани.
