К дому от моря они возвращались сломя голову, так же, как и кинулись на спасение Люси. Только вопли Шавермура в этот раз не сопровождали их короткий путь, зато раковина была цепко захвачена паучьими лапами и бережно доставлена туда, откуда хорошо было видно Пуговкину, сидящую в обнимку с котом. Лицо у девушки выражало сердитую решимость, и Костя обрадовался, понимая, что в таком настроении она скорее сообразит, что надо делать.
— Надо дуть или грызть, издавать звук погромче, только как-нибудь, чтобы Люда поняла, что это мы, — озвучил он свою мысль насекомышам, уронившим раковину на траву и нарезающим круги вокруг его «головы». Макушку кактуса пекло, и место, где рос оторванный цветочек, невыносимо зудело.
— З-з-звук? Ж-ж-жуткий з-з-звук. — Паукастики понимали, что это необходимо, но уж очень противно гудела ракушка.
— О! Давайте «та та та-та-та, та та та-та, та та»! — предложил Ежов первое, что пришло ему в голову. Эту футбольную кричалку наверняка должна была знать даже далекая от футбола девушка, а возможно, и кот.
Взз и Бзз загудели, закрутились, пробуя жужжать сами на предложенный лад, и наконец, подбадриваемые Константином, плюхнулись на морскую раковину и снова впились в нее зубами.
Мерзкие звуки скрежета дрели вперемешку с визгом пенопласта по стеклу кричалкой футбольных фанатов разнеслись по всей округе.
Кот и девушка, сидящие в окружающем их плотном магическом тумане, вздрогнули от неожиданности.
— Гаудость. — Сидя в тишине, Шавермур явно не ждал подобных звуков. — Это очередная гаудость?!
Люся, различив в скрежете и визге знакомый ритм, вскочила на ноги, обнимая взъерошенного пушистика.
— Нет! Это Костя, это точно он! Раньше во дворе, когда мальчишки играли в футбол, так всегда кричали те, кому места в команде не досталось! Болели.
— Болели? Фу. — Кот сморщил нос и чихнул. — Коустя заболел? Потому так вопит?
Видимо, в современных дворах — а Шавермур разменял только третий год кошачьей жизни — в футбол уже не играют и знаменитую кричалку не орут с азартом во всю мощь детских глоток на весь квартал так, чтобы стекла звенели.
— Нет! Это чтобы мы знали, что это он. — Люся не сомневалась, но на звук все же шла осторожно, словно боясь ошибиться. Просидев почти полдня непонятно где, поневоле научишься осторожности. Даже когда сквозь пелену стали проступать очертания кактуса на тележке и двух паучков на непонятном предмете, она не кинулась к ним очертя голову.
— А это точно он? — недоверчиво разглядывала она зеленое растение. — Цветка нет, того, красненького. А вдруг ловушка?
Новая душераздирающая волна визга, идущая от предмета и сидящих на нем насекомых, просто резанула по ушам. Шавермур вывернулся из рук девушки и с воплем: «Да прекратите это! Моуи ушки, бедные моуи ушки!» — кинулся к паучатам, задрав хвост трубой.
Взз и Бзз взлетели, а Пуговкина, шагнув за котом, наконец вышла к своим спасителям и снова зарыдала, осев на землю у деревянного колеса. Паучки плюхнулись ей на плечи, успокаивающе жужжа, кот протиснулся на колени, а Ежов терпеливо и молча ждал, пока девушка прорыдается.
Все это, с удобством расположившись в саду своего особняка в ажурной беседке за накрытым к обеду столом, наблюдала Юфимия Альданская. Пожилая мадам задумчиво ломала серебряной вилочкой нежнейшее мясное суфле и недоуменно хмурила брови.
— Необычная реакция, странные отношения... — Она съела пару кусочков, внимательно изучая всю компанию и продумывая свой следующий шаг. — Предположим, я сделаю вид, что поверила в историю этого колючего индивида...
