– Через неделю ты должен прибыть… уже даже меньше, – Гиг краем глаза уловил, как из кухни выходит мама Шипогрива, толкающая перед собой тележку с яствами. – Мама. Вот документы. Там всё указано.
– Как же я рад тебя видеть! – нарочито громко сказал Шипогрив, одновременно запихивая пакет документов под поварской жакет. – Как ты поживаешь?
– Мальчик! – обратилась ежиха к сыну. – Я не смогла достать бочонок с пивом. Сбегай, принеси.
– Конечно! Я сейчас, – Шипогрив даже не обратил внимание на так нелюбимое им «мальчик», считая, что он уже вырос из этого статуса.
– Надолго? – ежиха пристально посмотрела в глаза Гига, когда Шипогрив исчез за дверьми. Её седые усы немного подрагивали.
– Извините. Я не понимаю, – начал было отнекиваться Гиг.
– Всё ты понимаешь. И я всё понимаю. Просто так, боевые друзья не появляются на пороге. Так, к его отцу, – она ткнула пальцем в сторону кухни. – Пришёл боевой друг. Почти вот так же. И что стало? Он не вернулся. Так что, слушай меня внимательно! Он у меня один! И я буду молить всех известных мне богов, колючих и нет, чтобы ваши иглы были как можно крепче и удачливее в этом походе.
– Я вас понял! – произнёс Гиг, твердо смотря в морду ежихе. – Они все моя семья.
– Вот пусть так всё и остаётся! – её палец смотрел теперь в нос Гига. – А теперь убери это серьёзное выражение со своей морды и расскажи нам как у тебя сложилась жизнь на Акакоэ.
Последние слова она сказала нарочито громко, так как со спины подходил Шипогрив, неся объёмный бочонок с пивом.
– Мать все чувствует, – ежиха подмигнула Гигу. – Сынок! Наливай!
Угощениям не было не только края, но и конца. Шипогрив подносил и подносил. Они пили пиво, нежные душистые чаи, настойки ягод. Весь вечер ежиха больше не затрагивала тему отъезда. Она шутила и нежно разговаривала с Шипогривом, вспоминая его озорное детство и рассказывая о погибшем муже. Только уже под конец вечера, она украдкой спросила у Гига:
– Когда?
– Через неделю, – аккуратно ответил Гиг. Ежиха похлопала ладонью по лапе Гига и улыбнулась. Она ушла, а Гиг с Шипогривом ещё долго сидели и делились пережитым после ухода в запас.
– Как ты оказался на кухне? – спросил его Гиг.
– Ма всегда хотела, чтобы я был отличным поваром. Это она с виду такая вся недовольная. А внутри она лучшая ма на свете. А ты где?
– А я кланом своим руковожу, – почему-то смущённо ответил Гиг.
– Тем самым? Где мы тебя подобрали? – восхищенно произнёс Шипогрив.
– Да. После осады все отстроили, порядок навели. Учимся жить заново.
– Это же замечательно, – бас ежа, от выпитого, стал громче и Шипогрив гремел на весь, давно опустевший, зал ресторана.
– Хватит шуметь! – послышался из глубин дома скрипучий голос ежихи. – Соседей разбудишь!
Шипогрив тут же приложил палец к губам и ежи рассмеялись как подростки.
– Я хотел бы рассказать тебе о задании, – произнёс Гиг, когда они уже собрались расходиться.
– Нет, ежарь. Сейчас не хочу. Увижу всех вас, а там… а там всех победим.
Они посидели ещё и потом ещё. Только когда первые лучи солнца, коснулись вод озера, друзья расстались и разошлись по кроватям. Гиг успел дойти до комнаты, которую ему выделили, как услышал голос ма, донёсшегося из комнаты Шипогрива:
– Вставай, лежебока! Пора тесто ставить!
– Ма-а! – проревел Шипогрив. Гиг улыбнулся и плюхнулся на мягкую кровать.
Ближе к полудню распрощавшись с Шипогривом и его мамой, Гиг кинул свои иглы в скоростной поезд и помчал обратно в столицу, вернувшись на космодром поздно вечером.
