– И насколько нехорошее?, —
разглядывая застывшие фигуры, попытался определить начальник тайной стражи если не масштаб, то по крайней мере характер катастрофы. И сам себе ответил:
– Ну, как если бы, к примеру, кто-нибудь умер. Внезапно и прямо здесь – у них на глазах. Да еще, не дай Бог, не своей смертью. Или даже того хуже, —
прибавил он, помня, что первые версии, в пользу которых, как правило, свидетельствует лишь их кажущаяся очевидность, обычно не бывают последними. —
– Хотя что может быть хуже?, —
Он понюхал воздух, который был пропитан даже не страхом, а какой-то липкой, раскрашенной коричневым пустотой, и вдруг поймал себя на том, что боится смотреть на сидящих в кресле призраков. —
– Ну, девчонок, положим, можно было напугать какой-нибудь ерундой, просто страшной историей, рассказанной в темноте. Тоже мне проблема, заставить малышню визжать от ужаса. Я таких историй тысячу знаю!
Начальник тайной стражи почувствовал, что сворачивает куда-то в сторону. Куда-то не туда.
– А почему, собственно, я начал вилять?, – продолжил он диалог с самим собой. – Это еще что за новости? И все из-за того, что я не могу разродиться нормальной версией? А может потому, что не хочу знать правду? Вот и придумываю. А, собственно, на что я так боюсь посмотреть?, —
и нехорошие догадки полезли в голову. Даже пить захотелось. И выйти на воздух. —
– А в самом деле, что это я распсиховался? С каких пор я стал бояться пустоты? И при чем здесь страшные сказки, рассказанные на ночь? При чем здесь вообще девчонки? Да я их первый раз в жизни вижу. Наплевать мне на них! Это, наверное, любовницы Елены… Я что-то слышал… В Александрии их себе купила… А вот на что мне не наплевать, – начальник тайной стражи потянул носом, – так это на то, почему глаза Константина превратились в стекло. Интересно, что же они тут увидели? И чем здесь так странно пахнет?
Начальник тайной стражи принюхался и понял, что за последнюю минуту он по крайней мере дважды терял сознание. Пусть на мгновение, но терял! Не раздумывая, он встал под ледяные струи водопада… Помогло. Немного приободрился. И запах перестал так уж сильно пугать. Только вот голова еще немного кружилась и снова захотелось стать маленьким.
А запах тем временем уже сделался синим и определенно приятным. Во всяком случае его уже нестрашно было вдыхать, потому что он напоминал… Нет, невозможно вспомнить, что именно…
– Да, действительно, сильная картина, —
сказал он себе, смело глянув в сторону тех троих. И решил больше не паниковать, несмотря на то, что противный холодок таки залез к нему за шиворот, свил там паутину и начал расползаться по спине клейким ядовитым ознобом.
– Чтобы довести принца до такого состояния, надо было очень постараться. Интересно, что ж тут случилось?, – снова спросил он себя, пытаясь унять дрожь. – Кто бы мог такое с ними сделать?
Ответа на этот вопрос, естественно, не последовало. Логика молчала. Интуиция работать в таких условиях тоже отказывалась.
– Да, грустная картина.
Начальник тайной стражи прошелся по салону, делая вид, что ему нестрашно.
– Итак, что мне тут непонятно?, – зашел он с другого конца. – Что вообще здесь не так?, – и сам себе ответил: – Да тут все не так! В первую очередь то, что эти трое ничего не предпринимают. А ведь, если бы они что-нибудь натворили, или им кто-то угрожал… Но они ведь даже не защищаются! И не заметают следы. Не зовут на помощь, а просто сидят и молчат. Словно и правда окаменели. Словно они чего-то ожидают. Как будто кошмар, с которым невозможно сражаться и от которого бессмысленно бежать, еще впереди. И что, этот ужас случится при мне?…
