— Сушки. Пряники, правда, наверное, немного черствые уже.
— Тогда их нужно съесть.
— Роза!
— Что? Испортятся же. Ты сама говорила, что нельзя допустить, чтобы продукт испортился. А у нас варенье имеется…
— Откуда? — как-то обреченно поинтересовалась Астра, размешивая в кружке давно растворившийся сахар.
— Так вчера еще тетя Аня дала, сказала тебя накормить, как проснешься.
— Действительно, с пряниками надо что-то делать, — разговор явно не ладился, несмотря на все желание Свята вызвать симпатию. То ли не действовали его способности на диву, то ли именно эта дива слишком уж недоверчиво относилась к посторонним, чтобы допустить и тень симпатии, но вот не ладился и все тут.
И чувствовалось, что, дай ей волю, она тотчас спрячется в раковине собственной комнаты и носу оттуда не высунет, пока Свят куда-нибудь да не уберется. А допустить этого было нельзя.
Пакет искомых пряников, которые, если и зачерствели, то лишь сверху, сохранивши мягкое, пахнущее специями нутро, занял место на столе. А пока Свят отсутствовал, на этом же столе появилась солдатская кружка, в которую и заварки насыпали, и кипятку налили.
— Простите, я не уверена, что правильно, — дива убрала прозрачные руки свои под стол. На Свята она все еще старалась не смотреть. — Возможно, вы любите более крепкий или слабый.
— Отлично получилось, — поспешил успокоить Свят.
И пряники выложил.
И сушки он тоже захватил, на всякий случай. А еще жменю ирисок.
— В госпитале подсунули, — ириски были слегка мятыми и покрытыми крошкой, что хлебною, что табачною, но Розочку это нисколько не смутила. Протянув руку, она подвинула себе всю горсточку. Потом, верно, спохватилось, что так будет не вежливо, и одну вернула Святу.
Еще подумала и вторую подсунула матушке.
А та покачала головой.
— Ранены были? — взгляд дивы потеплел, и появилось в нем любопытство.
— Был. Не сказать, чтоб критично… — Свят потер шею. — Под огненный шквал угодил. Конечно, прилечь успел, защита сработала, но краем все-таки задело.
— Повезло, что краем, — любопытство погасло.
И глаза сделались… нет, не холодными, скорее уж неживыми.
— Повезло, — согласился Свят.
И вправду повезло, а вот Лешке, тому не совсем. И не то, чтобы сильно приятельствовали, но смерть эта, такая по сути нелепая, неудачная, задевала.
— Напарник мой погиб, — он мысленно извинился перед Лешкой, который себя напарником не считал, да и вовсе в тот день должен был один работать. И Святу не обрадовался, решил, будто в нем, в Лешке, сомневаться стали.
И теперь гадай, как бы оно сложилось.
Глядишь, не будь Свята, который отвлекал, будил нехорошие мысли, Лешка и не проворонил бы ту мину. Или наоборот, проворонил бы, оставил, и наткнулись на нее бы тогда не военные маги, а честные колхозники, которые поле и расчищали.
— Мне жаль, — сухо равнодушно произнесла Астра.
— Эхо войны, — он пожал плечами и пряники подвинул. — Ешьте, а то… не знаю, пряники почему-то не люблю.
— Зря, — кажется, Розочка собиралась сказать что-то другое, но вовремя спохватилась. Вот она пряники точно любила. — Война давно была…
— Не так давно. Двенадцать лет всего. Это…
— Немного, — помогла дива. — Мина?
— Она самая.
— Скрытая?
— Не знаю. Наверное. Я в минах не больно разбираюсь. Меня послали иное искать.
— Что? — Розочка сунула палец в рот, пытаясь отлепить ириску от зубов.
— Жвальников. Раньше еще костяные черви встречались частенько. Или вот бессмертники, правда, они как раз смертны и силу теряют быстро. За пару лет по окончании войны сами рассыпались. Костяные протянули лет пять-шесть, а вот жвальники, как оказалось, сумели приспособиться.
