Мягкий турецкий ковер на полу завершал интерьер. Эта комната так отличалась от убогого интерьера оставшейся квартиры, что Александра невольно засмотрелась.
– Вижу, ты достойно оценила мой антиквариат, – усмехнулась старушка, вдруг перейдя на «ты».
– Простите, – смутилась писательница.
– Да нет, я даже рада, что тебе нравится. Вижу же, что нравится. Больше здесь всё равно никто не сможет это оценить, – задумчиво заметила она. – Но я позвала тебя не интерьером хвалиться. Я слышала, что друг у тебя мент. Так?
– Да, мой друг майор полиции, – подтвердила Алекса.
– Хочу, чтобы ты мне устроила с ним встречу. Предчувствие у меня нехорошее. Странные дела тут происходят. Мне переговорить бы с ним. Устроишь?
– Да, конечно. Но не обещаю, что прямо сегодня. Потому что у них то дежурства, то совещания, то выезд какой… Но я попрошу его прийти в ближайшее время.
– Вот и славно, – немного успокоилась Елизавета Петровна. – Только чтоб никто об этом визите не знал раньше времени, договорились?
– Да я тут ни с кем и не общаюсь, – развела руками Алекса.
– А тут и не с кем общаться, – фыркнула старушка. – Одно отребье.
– Ну, тогда я пойду? – Александра, конечно, имела своё мнение, но обсуждать здесь жильцов ей не хотелось.
– Ты позвони сначала, – остановила её Елизавета Петровна.
– Кому? – удивилась писательница.
– Менту своему позвони, – раздражённо пояснила старушка, но тут же смягчила тон. – Мне так спокойнее будет.
– Ну, хорошо… – Александра достала из кармана телефон и набрала номер из списка. – Саша? Привет. Слушай, тут такое дело… У Али и Любаши есть соседка, Елизавета Петровна. У неё к тебе очень важное и срочное дело. И рассказать о нём она может только тогда, когда ты сюда придёшь. Не мог бы ты сделать это при первой же возможности, пожалуйста?
Александра обдумывала каждое слово, прежде чем сказать, поэтому говорила очень медленно. А Елизавета Петровна одобрительно кивала после каждого предложения. Её вполне устроило то, что она слышала.
– Сегодня он уже не сможет приехать, потому что выехал в область. А завтра к вечеру после работы обещал сразу же заехать сюда, – передала Алекса слова Корнилова.
– Спасибо, милочка. Вы очень любезны, – от заговорщического тона старушки не осталось и следа. – Не смею Вас более задерживать.
Алекса помешкалась несколько секунд, пытаясь прийти в себя от такой явной перемены в тоне собеседницы. Несмотря на то, что старушка была с ней обычно предельно вежлива, писательница прекрасно понимала, за что недолюбливают соседку остальные жители коммуналки. Но раз уж случилось так, что настолько разные и по статусу, и по образу жизни люди собрались в одной квартире, то неплохо было бы им хоть в каких-то моментах идти на компромисс друг с другом.
Во всяком случае, так казалось Александре со стороны. А как бы писательница размышляла, окажись случайно на месте кого-то из местных жителей, она сейчас думать не хотела.
Выйдя из комнаты Елизаветы Петровны, женщина поспешила к Любаше, переживая, что девочка могла проснуться и испугаться её отсутствия. У дверей её окликнула Елена Валентиновна, выходившая из кухни:
– Что, в подружки Елизавете Петровне набиваетесь?
– О чём Вы? – недоуменно посмотрела на женщину Алекса.
– Послушайте, у нас тут и без вас проблем хватает. Ходили бы Вы сюда пореже, – устало заметила Елена Валентиновна.
– Мне бы очень хотелось вообще сюда не приходить, но обстоятельства пока складываются иначе, – парировала писательница.
