Комната с видом на волны - страница 38

Но в тот же самый момент человек круто повернулся в его сторону, одновременно стягивая с плеча ружьё. Удар Бретта прошёлся мимо рыжей меховой шапки, и на полной скорости обрушился на ствол ружья, превращая нокаутирующее движение в своего рода земной поклон. Пепельница раскололась надвое, а дробовик вылетел из рук уже знакомого бородача. Но последний, похоже, нисколько не удивился такому развитию событий. Он схватил согнувшегося пополам Бретта за пуховик и ударил его с размаху об скалу. Столкновение было таким жёстким, что у Бретта потемнело в глазах, и откуда-то, будто снаружи самого себя, он услышал протестующий хруст костей. Не будь на нём толстого пуховика, Бретт обязательно сломал бы плечо. Но, честно говоря, и без этого боль была за гранью терпимого.

Не теряя ни секунды, Янг постарался довершить начатое. Пользуясь тем, что Бретт ещё и не успел разогнуться, Янг снова ухватил его за пуховик и с силой выбросил колено в направлении головы своего партнёра по танцу. По-прежнему ослеплённый болью в плече, Бретт лишь инстинктивно дёрнулся вверх, но этого было достаточно, чтобы колено прошло мимо – прямиком в скалу. Янг взвыл и разжал руки. В этот момент всё ещё согнутый в своём низком поклоне Бретт понял, что до сих пор продолжает сжимать в руке обломок пепельницы. Он распрямился сам и одновременно с этим выпрямил руку, отяжелённую куском камня, целясь ей в область головы человека, стоящего сейчас в пол-оборота к нему. Это движение заняло сущие мгновения, но растянулось почти на вечность.

Голова далеко не самый мягкий предмет. Каждый, кто получал удар головой в любую другую часть тела, знает это наверняка. Но обломок массивной пепельницы коснулся головы Янга, как обутая в кованый армейский сапог нога касается воздушного шарика. Бретт не почувствовал вообще никакого веса, ни капли сопротивления.

Бородач, ещё секунду назад балансировавший на одной ноге после своей неудачной атаки, подкосился, будто срубленное дерево, и рухнул, бороздя поверхность скалы сначала плечом а, следом, и головой. Он медленно сполз на заснеженную землю, раздирая себе лоб об шершавый камень.

Он явно был без сознания. Или мёртв. Дыша так тяжело, будто он только что без подготовки пробежал супермарафон, Бретт отбросил остатки пепельницы в сторону, достал из кармана припасённый кухонный нож и шагнул в направлении тела. Он пнул тело ногой несколько раз, быть может, лишь немного сильнее и чуть увлечённее, чем того требовалось. Но, как говорится, на всём белом свете не сыскать такой штуки, как «излишняя осторожность». Ответного движения не последовало. Тогда Бретт, всё так же держа наготове нож правой рукой, наклонился за ружьём и убрал его в сторону. Затем он перевернул человека вверх лицом и уложил его на снег, подальше от скалы. Да, это определённо был Янг. Или, скажем так, человек, которого последнее время Бретт у себя в голове называл Янгом. Иначе говоря, это был тот самый психопат-мерзавец, который стрелял в Бретта часов двенадцать назад. Бретт засунул нож обратно в карман. По-кукольному безвольно болтающиеся руки этого бородатого мужика неплохо убедили Бретта в том, что в самое ближайшее время опасаться нападения смысла нет. Он был без сознания. Или мёртв. Вопрос на миллион, что сказать.

Бретт ещё раз наклонился над телом и снял с головы меховую шапку, под которой обнаружилась не только лысая голова, но и очень неприятная рана. Бретт моментально понял, что во время удара кровь не брызнула во все стороны, будто сок из раздавленного помидора, только благодаря этой самой шапке. Её тыльная сторона была насквозь пропитана кровью. Мёртвый бородач… Ах, ты ж, чтоб тебе!..