Комплекс Чебурашки, или Общество послушания - страница 8

.) в староегипетской редакции говорит, что царь и кто-либо из богов <…> дают умершему определенные блага. Репертуар этих благ со временем расширялся, однако основу его составляют продуктовые жертвы. Именно их перечень первоначально назывался “выхождением голоса” (pr.t-xrw), то есть “произнесением вслух”, “возглашением”, и лишь позднее это название распространилось на весь комплекс благопожеланий, в том числе и не имеющих отношения к насыщению. Как видно по многочисленным изображениям ритуалов, жертвенную формулу по свитку папируса зачитывал Xr(j)-H(A)b(.wt) – “жрец праздничных книг” (это, собственно, и было “возглашением”). Вместе с формулой как ее продолжение зачитывались и списки жертв, в развитом Старом царстве включавшие до ста наименований; таким образом, рацион мертвого был весьма обширен».[17] Из этого описания службы «кормления умерших» ясно, что в Древнем Египте царь (фараон) имел доступ к благам и распределениям их наравне с богами. В Древней Греции благо, достающееся царю, имело божественное происхождение, именно право на него и выделяло царя из ряда обычных смертных: «В Древней Греции только цари имели право на почести, определяемые “как достоинство божественного происхождения, которое жребий приносит лицу царского рода; в это понятие входит не только власть, но и почетные привилегии, а также соответствующие материальные блага”».[18]

Тем не менее при всей сакральности и ограниченности блага именно в династическом государстве в социальной практике появляются элементы соревновательности при доступе к благу. Возникают локусы, специально предназначенные для соревнования, – демонстрация успеха. Распределение мест за пиршественным столом конунга или князя было строго иерархическим, поднесение яств и питья воспроизводило последовательность социальной иерархии. Обнесение на пиру – повод для уныния и обиды героя в эпических произведениях. Именно пир становится площадкой агона воинов. Похвальба и похвала на пиру – лаудационные приемы социальной мобильности дружинников и богатырей. В воинском служении князю взыскуются награды и слава. Князь, царь – распорядитель имений и гарант славы воина, и его право манипуляции благом нуждается в подтверждении сакральным авторитетом. «…Ахилл насмехается над Энеем, который идет на него: “Думаешь ли ты, что этот бой даст тебе право царствовать над Троей и наследовать τιμή Приама?”» (Ил. 20, 180) – выражение связывает τιμή с исполнением царской власти, так что именно цари (βασιλήές) обладают в числе других привилегий τιμαί – почетным местом, первенством, обилием мяса и полными кубками (Ил. 12, 310). Не только почести, но и материальные блага, связанные с положением басилея, определяются по жребию. Каково же происхождение τιμή? Поэт говорит об этом открыто: «τιμή (царя) от Зевса, и Зевс ее любит» (Ил. 2., 197), т. е. τιμή божественного происхождения».[19]

Выбор Зевса и других богов определял исход соревнования в Олимпийских играх и победу в битвах в греческой цивилизации – собственные достоинства соревнующихся меркли перед священным избранничеством. Лавровые венки, людские почести и т. д. были лишь людскими свидетельствами божественного выбора.

«Королевский», или династический, дом как образ власти представляет собой наследуемое право манипулировать общественным благом божественного происхождения, но при этом князь или царь были окружены служилыми людьми. Среди княжеского/царского окружения идет соревнование за награды и почести, но и сами князья вынуждены подтверждать свое право на власть в битве и походах. Так, например, древнегреческие герои (дети богов и людей) могли претендовать на звание царя, носителя τιμή, – легитимность подтверждалась победой, доставшейся избранникам богов как маркер царского достоинства. «Военно-колонизационное лидерство, будучи связанным с архаической организацией (отрядом юношей-воинов), перерастая во власть – долгое время неформальную – конкурирующих знатных предводителей, приводит к разрушению и отмиранию традиционной системы».