***
— Так вкусно пахнет, что пришлось встать, — сонно жмурясь, я выползаю из дома на веранду.
Солнце почти в зените. Я так сладко спал, что вставать не хотелось, но ароматный запах, который затягивало с улицы в открытое окно мансарды, заставил меня подняться.
— Доброе утро. Теперь ясно, как можно вытащить тебя из постели, — Марина занята тем, что печет блины.
А блины – мой фетиш. Не в смысле – фуд-фетиш, я не настолько извращенец. Но спасибо, что спросили. О, на Ютубе есть ролик, где голый парень лежит, припорошив себя панкейками, и поливает все это безобразие кленовым сиропом. Я еще до такого, слава богу, не дожил.
Другое дело – обмазать чем-нибудь Марину… Походу, все-таки я немного фуд-фетишист.
Стащив с тарелки блин, откусываю сразу половину.
— Ммм, вкусно, как дома, — тянусь к Марине и целую в щеку. — Доброе утро.
— Вадик! — строго восклицает она, стирая ладонью масленый след на коже.
Я дожевываю, заталкиваю следующий блин целиком в рот и закрываю глаза.
Жизнь удалась.
Прекрасная ночь. Прекрасное утро. Прекрасная женщина, которая печет прекрасные блины.
Вчера я так и остался у Марины. Мы ни о чем таком не говорили, я просто остался. Вечером она попросила меня затопить баню, правда с собой не пустила. Зато позже, когда мы устроились на скрипучей кровати в мансарде, такое устроили…
Я уговорил ее сесть мне на колени и развести ноги как можно шире. Марина скакала на моем члене, пока я наблюдал, как подпрыгивают ее груди, а мой член входит в ее умопомрачительную киску, пока я ласкаю пальцами набухший клитор. Она кончила, глядя мне в глаза. А я чуть не умер от экстаза. Мой внутренний порнхаб пополнился еще одним горячим “видео”.
— Будешь кофе? — спрашивает Марина, переворачивая очередной блин.
— Да. Умоюсь только.
Умываться я иду в летний душ. Встаю под бак, открываю кран и целую минуту ору благим матом. Я горячий, вода холодная – сначала шок, потом эйфория – то, что нужно, чтобы проснуться окончательно. После экстремального душа я чищу зубы новой зубной щеткой, которую вчера купил по пути на дачу. Закутываюсь в полотенце, смотрю на себя в небольшое зеркало, прибитое на уровне глаз. Провожу ладонью по подбородку и над губами. Я становлюсь похожим на кактус. Уже второй день не бреюсь. А я, как любой уважающий себя айтишник, не люблю кактусы.
Один из старейших отечественных околокомпьютерных мифов гласит, что кактусы надежно защищают юзеров от вредного электромагнитного излучения монитора. Моя мама твердо в это верит, поэтому в моей комнате на столе можно обнаружить целый микс из суккулентов. Я честно пытался их угробить, но они каким-то чудом выжили и теперь довлеют надо мной своей превосходящей массой.
От мыслей о ненавистных кактусах меня отвлекает звонок Шилова. Марина кричит, что мне звонят. Я тороплюсь на веранду, беру телефон, пересекаю зеленую лужайку и сажусь на качели с тентом.
— Здоров, сколько пива брать? — огорошивает меня вопросом Шилов.
— Какого пива?
— Как какого? У меня же днюха, — обиженно тянет Ромка. — Ты забыл, что ли?
— Блин. Точно.
— Валдис, вотафак, договорились же, что у тебя сегодня на даче чилим, — бубнит друг. — Все уже в курсе. Ты сам-то где?
— Тут, на фазенде, в смысле, на даче… — наблюдаю, как Марина заходит в дом. — С днем варенья, старик. Двадцать три – такой солидный возраст. Надевай памперс, вставляй свою челюсть, бери клюку и го тусить с бабками.
