Комплексное плавание, или Дни, когда я научилась летать - страница 7

– Я в порядке, мам. Мне уже лучше. Если что, всегда можно найти аптеку.

Мама сидит на полу ― вид у нее встревоженный. Это выражение лица мне хорошо знакомо. Я быстро подметаю и продолжаю претворять свой план в жизнь.

– Интересно, есть ли в таком маленьком городе аптека? А если есть, продаются ли там баллончики от астмы?

Мама встает, оглядывает комнату, все еще грязную и пыльную, потом смотрит на меня.

– С тобой точно все будет в порядке, ты уверена?

Я киваю. Отвечаю как будто искренне, хотя подозреваю, что это откровенная ложь:

– Со мной всегда все в порядке.

Если бы я сказала: «Со мной всегда все в порядке, когда я одна, далеко от вас и в воде», ― это было бы ближе к истине, но я не вижу причин поступать с мамой в этот момент так жестоко. Как и в любое другое время. Моя мама ― хороший человек, она просто запуталась. Стала жертвой этого астматически-драматического театра с моим братом в главной роли и жертвой многих других воспоминаний, которыми она со мной никогда не делилась. Историй, о которых мне ничего не известно. Но сейчас не время для претензий, потому что она, наконец, произносит ту единственную фразу, которую я рада услышать:

– Рауль, бери рюкзак. Мы уезжаем.

Брат останавливает гамак, упершись ногами в пол. Я сдерживаю улыбку. Мама дает еще несколько указаний:

– Проверь, работает ли телефон, я позвоню тебе завтра. И скажи дяде, чтобы он сам убирался в доме, потому что у тебя каникулы, ты приехала сюда отдыхать, а не пыль разгонять!

Мама похлопывает меня по спине, берет брата за руку и уходит. Как и я, моя мама не ест сахарную вату, не умеет целоваться и обниматься. Наверное, я переняла это от нее. В данном случае, к сожалению, я оказалась примерной ученицей. Я оглядываю захламленную комнату, пластинки и думаю: вот и настал тот самый желанный момент. Этот дом ― мой!

Я хожу по запыленному дому дяди, словно это ― мой собственный дом. Делаю вид, что так оно и есть. В свои пятнадцать лет я ― хозяйка фермы. С ума сойти, лучше и быть не может. Но это действительно так. Звонит телефон, и, как только мне удается найти красный аппарат под пыльной подушкой, я слышу голос дяди.

– Здоро́во, Худышка!

Так он называет меня, не обращая никакого внимания на вес и мышечную массу, которые мне принесло плавание. Но мне нравится. Дядя умеет обниматься и рассказывать смешные истории, у него милая улыбка. Он обаятелен, как Шику Буарки[5], и придумывает всем забавные прозвища. Мое ― Худышка. Мне это нравится. Но еще больше радует меня то, что он говорит дальше. Насколько я понимаю, Маркус Крокодил уехал на рыбалку куда-то в штат Мату-Гросу-ду-Сул. Он должен был вернуться на этой неделе, но его товарищи решили остаться и побыть там еще некоторое время, и ему пришлось согласиться. Дядя извиняется за то, что его нет дома, и, опасаясь реакции моей матери, просит передать ей, что связь плохая. Да, он думает, что мама еще здесь, на ферме. И что я могу поменять свои планы и вернуться с ней домой. Я не пытаюсь опровергать его догадки. Я просто рада слышать дядин голос ― голос человека, который всегда казался мне самым счастливым на свете. Он говорит еще что-то, но я не могу разобрать.

– Что, дядя? А, хорошо. Желаю тебе поймать о-о-очень большую рыбу.

Я кладу трубку. Теперь все обрело смысл. Я не любительница тайн, помните? Но перспектива провести почти тридцать дней вдали от моей семьи, в этом месте как в собственном доме ― это просто подарок судьбы. Замечательный! Потрясающий! Вы же понимаете? Я найду способ не говорить маме, что я здесь одна. Нет, я не буду врать. Я просто не скажу! Почему? Думаю, причины очевидны. Да и кто в пятнадцать лет отказался бы от такого шанса? А я вообще с самого детства умею выкручиваться. Весьма неплохо. Я как самоочищающаяся духовка. Со мной нет никаких проблем. Да, я громко смеюсь, у меня острый язык и огромное желание увидеть хотя бы одну фотографию отца, но при этом я всегда была паинькой. В школе меня ни разу не оставляли на второй год, я не курю, не пью и до сих пор ни с кем не встречалась. Честно говоря, меня это не напрягает. У меня есть бассейн. И какая еще мама может рассказать подруге, что ее дочь не делает ничего из вышеперечисленного и к тому же является чемпионкой по плаванию? Моя может ― вот только я не знаю, говорит ли она об этом кому-нибудь. В любом случае, это будет моя первая большая недосказанность в жизни. Если что-то пойдет не так, у меня есть универсальное оправдание. Подростковые причуды, понимаете? Вы же знаете, что это такое.