– Ну что ж, Аллочка/Анечка! Девочка ты хорошая! Поставим тебе три!
Вот и Александра Витальевна вспомнила сейчас этот добрый посыл.
– Ну что ж, Раззубов! – с интонациями незабвенного Алексея Елисеевича произносит она. – Учи Крылова! – и добавляет. – Умеешь ты комплименты говорить!
– Главное, что искренние, а не корысти ради, – тихонько бормочет она вдогонку.
Раздаётся долгожданная громкая трель звонка, и пространство в одночасье меняется.
– Урок окончен, – говорит Александра Витальевна, обращаясь к вскочившим со своих мест ученикам, – идём в столовую, и я жду вас после обеда.
– Спасибо, Александра Витальна, – скороговоркой выпаливает Эдик и вместе с одноклассниками бежит обедать.
После большой перемены на уроке литературы учительница решает дать фору неловко севшему в галошу Раззубову, а потому не спрашивает его сразу и начинает с беседы о лести, комплиментах, простодушной и самоуверенной вороне и лицемерной лисице. Потом она вызывает отвечать басню Сабиночку, и та отчётливо и образцово-показательно отчеканивает строфу за строфой.
Александра Витальевна всё это время поглядывает на Раззубова – тот использует возможность вовсю, перечитывая басню по учебнику и слушая её в высокохудожественном исполнении отличницы.
«А теперь послушаем начальника транспортного цеха», – смеётся про себя учительница, выставляя умнице Сабиночке пятёрку.
– Ну что ж, Раззубов, – говорит она, – твой час настал! Или кто-нибудь ещё хочет рассказать басню?
Она подспудно помогает бедному Раззубову, надеясь, что очередное прослушивание текста окажет на него благоприятное воздействие.
С последней парты решительно поднимается рука капитана футбольной команды, в которой Эдик самоотверженно стоит на воротах, – серьёзного и ответственного Игоря.
Учительница оценивает инициативу друга, бросающегося на амбразуру с целью оттянуть час расплаты для Эдика. Будут неуды в команде, и её не допустят к соревнованиям – тренер суров!
Она вызывает к доске Игоря, и тот очень старательно, с правильным интонациями, красиво рассказывает басню.
Александра Витальевна ставит герою, закрывшему собой товарища, пятёрку и вопросительно смотрит на Эдика.
Тот кидает последний взгляд на страницу учебника, тяжело вздыхает и выходит к доске.
Он волнуется. Но начинает довольно бойко и прочитывает первые строки вполне сносно, хоть и поспешно, автоматически и без выражения. Затем декламация замедляется, перемежается запинками и продолжительными вскидываниями глаз к потолку.
Одноклассники горят азартом и желанием помочь. Во время пауз и мучительных вспоминаний первых слов в начале строф чтец прислушивается к затаённым, но весьма ощутимо слышимым подсказкам со всех парт. Сотоварищи с замершими сердцами следят за спектаклем, больше напоминающим спортивный забег, и болеют за одноклассника.
Александра Витальевна не пресекает подсказок, она понимает, что нет лучшего повода и пути для воспитания коллективизма, товарищества, поддержки и единения.
А потому делает вид, что не замечает беззвучно открывающихся ртов болеющих за Эдика одноклассников, а также не слышит азартного шёпота, когда Эдик долго изучает потолочные лампы, вспоминая начало строки и неуверенно мыча что-то нечленораздельное.
– Вещуньина… – приглушённо по всему классу звучит коллективная подсказка во время очередной затянувшейся паузы.
Эдик, хватаясь за брошенный ему одноклассниками спасательный круг, подхватывает:
